одно и то же вместе (совместно, одновременно) было и не было присуше одному и тому же в одном и том же смысле' (IV, 3, с. 63). В 'Метафизике' сформулирован и логический аспект закона [запрещения] противоречия в словах о том, что 'нельзя говорить верно, вместе утверждая и отрицая что-нибудь' (IV, 6, с. 75). Этот аспект более определенно показан в логпческих работах Аристотеля, где не раз утверждается, что невозможно одно и то же одновременно утверждать и отрицать. Этот закон прямо обосновать нельзя, однако можно опровергнуть противоположный ему взгляд, показав его нелепость. Всякий, кто оспаривает закон [запрещения] противоречия, им пользуется. Далее, если не признавать этого закона, все станет неразличимым единством. Сюда же относятся вышеотмеченные соображения Аристотеля против скептика, который, утверждая, что все истинно или что все ложно, что оказывается нелепым с позиций практики, может это делать, лишь отвергая закон [запрещения] противоречпя.
Говоря об этом основном законе мышления, Аристотель учитывает те крайности, в которые впадали исследователи, подходившие к его открытию. Например, киник Антисфен считал, что надо говорить 'человек есть человек', но нельзя сказать, что 'человек есть живое существо' или 'белый', или 'образованный', потому что это означало бы некое 'нарушение'. В свете открытого Аристотелем закона можно лучше понять Антисфена. Утверждая, что 'человек есть образованный', мы утверждаем, что 'а есть не-а', ибо 'образованный' - это не то, что 'человек'. Казалось бы, закон [запрещения] противоречия подтверждает это. Получается, что утверждение 'человек есть образованный' означает, что человек есть одновременно и а [человек] и не-а [образованный].
Аристотель возражает: здесь нет а и не-а, человеку противостоит не 'образованный', а не-человек, ведь противоречие может быть лишь в пределах одной категории, а 'человек' и 'образованный' относятся к разным категориям ('человек' - сущность, а 'образованный' - качество) .
Закон [запрещения]' противоречия вызвал много возражений. Гегель критиковал Аристотеля, утверждая, что этот закон запрещает в действительности становление, изменение, развитие, что он метафизичен. Но возражение свидетельствует о непонимании Гегелем сути данного закона. У Аристотеля закон [запрещения] противоречий абсолютен, но он действует только в сфере актуального бытия, а в сфере возможного он не действует. Поэтому и становление, по Аристотелю, существует как реализация одной из возможностей, которая, будучи реализованной, актуализированной, исключает другие возможности, но только в действительности, а не в возможности. Если актуализированная возможность снова станет просто возможностью, ее сменит другая актуализированная возможность. Определив границы своей формальной логики, Аристотель тем самым оставил место и для диалектической логики. Потенциально сущее диалектично, актуально сущее относительно недиалектично.
У Аристотеля можно найти и другие принципиальные ограничения сферы действия закона противоречия. Его действие не распространяется на будущее, но это связано все же с той же сферой возможности, поскольку будущее чревато многими возможностями, настоящее же бедно, поскольку актуализируется нечто одно, но оно потенциально богато. Прошлое же бедно в своей актуальности, исключающей потенциальность, ибо в прошлом нет уже никаких возможностей, кроме реализованной, происшедшей, не поддающейся изменению. В свете сказанного понятно замечание Энгельса, что 'Аристотель... уже исследовал существеннейшие формы диалектического мышления' 1 /Маркс К, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 20, с. 19./.
Обостренной формой закона [запрещения] противоречия является закон исключенного третьего, запрещающий не только то, что в отношении одного и того же не может быть одновременно истинно 'b' и 'не-b', но и то, что, более того, истинность 'b' означает ложность 'не-b', и наоборот. Этот закон в 'Метафизике' выражен так: 'Не может быть ничего посредине между двумя противоречащими [друг другу] суждениями, но об одном [субъекте] всякий отдельный предикат необходимо либо утверждать, либо отрицать' (IV, 7, с. 75). Во 'Второй аналитике' сказано, что 'о чем бы то ни было истинно или утверждение, или отрицание' (I, 1, с. 257) 2 /Аристотель. Соч., т. 2, кн. I, гл. 1, с. 257./.
Действие этих законов таково, что закон [запрещения] противоречия необязательно влечет за собой закон исключенного третьего, но закон исключенного третьего предполагает действие закона [запрещения] противоречия. Поэтому выше и было сказано, что