Регарди Израель

Древо жизни

в любом приверженце восторг, обожание и состояние экстаза, которое невозможно ни воспринять человеческим разумом, ни изъяснить человеческим языком. Ни святой и ни поэт до настоящего времени не смогли дать ему достойное описание, все сказанное есть всего лишь отголосок, далекое слабое эхо ни с чем не сравнимого опыта. Постижение его служит вехой в начале пути адепта, только когда душа устремляется ввысь и видит то, что не передать словами, понимается истинная природа жизни. Проникнутый сокровищами мудрости и блаженства, ясностью и чистотой внутреннего видения может затем восприниматься таким, каким он есть. До этого времени глаза души оставались закрытыми, слепота казалась устрашающей, невежество делало глухим, и человек кружил в вечно вертящемся колесе жизни и несчастий. С достижением ангельского сияния центр сознания навсегда возвеличился над эмпирическим эго, экстатический поток принес понимание того, что причина всех несчастий лежала в неспособности познать ангела, который всегда был и является тем самым эго, истинным я. Отныне ангел уже не будет отделяться от человека далекой стеной звездной бездны, он станет пылко светить внутри самого ядра его, вливая через каналы его чувств бесконечный поток яркой славы и восторга. Врата его разума раскрыты настежь, и царство небесное, куда ангел впустил душу его, в обилии своей и радости навсегда становится для него открытым. Ирландским поэтом А. Е. написана красивейшая поэма, темой которой является беседа между земным чадом ночного мрака и святым ангелом Света. Первый из них восклицает:

Я знаю тебя, о слава,

Глаза твои и чело.

Убеленный сединами древности,

Приди ко мне теперь.

Вместе мы блуждали

В ушедших веках,

Наши пережитые думы

Были звездами предрассветными.

Моя слава убывает,

Как и мое золото, и лазурь;

Но ты все ж вдохновляешь меня,

Солнечный огонь старости.

Следы мои среди камней и пустоши...

Ангел отвечает человеку словами, одинаково значимыми для каждого, кто решает посвятить себя магии; в них содержится просьба отречься от своего призрачного я, согласиться с тем, чтобы пастырь небесный указывал путь.

Какой смысл сейчас трепетать и рыдать

Тому, которому подчинялись звезды?

Сойди в глубины

И не устрашись ..

Пылает бриллиант

В глубинах уединения,

Твой дух возвращающийся

Востребует свой трон

На островах, объятых пламенем,

го печали исчезнут,

Поглощенные в тишине,

И мирно угаснут.

Склони голову свою,

На мое сердце, сияющее

Рубиново-красной любовью,

И она окутает твое скорбящее сердце.

Власть свою я даю

Тебе, ибо время пришло.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

ГРИМУАРЫ И МАГИЧЕСКОЕ ЗАКЛИНАНИЕ

После того как единение со святым ангелом-хранителем состоялось и душа вошла во внутреннюю сущность Его сияния и славы, маг, в соответствии с системой Абрамелина, переходит к заклинанию духов и демонов с целью подчинения их, а впоследствии и всей Природы своей трансцендентальной воле. На первый взгляд может казаться, что такая задача, следующая за экзальтацией предыдущей части книги, является падением с пьедестала величия и по природе своей сродни разочарованию. Едва ли кто-нибудь станет спорить, что восторг и высокая духовная безукоризненность книги отчасти подпорчены подобными дополнениями к величественному достоинству операции системы Абрамелина. В свое время Кроули попытался дать этому уместное и разумное объяснение. Для этого есть, - говорит он, - определенная причина. Любой, кто несет новый мир, должен и соответствовать всем его условиям. Действительно, науке иерархия зла кажется в какой-то степени отталкивающей.