Максим Карпенко

Вселенная Разумная

мерзости и злодейства фашизм.

И совсем не в том дело, что истинные причины всех раздоров, войн и насилия были совсем другими. Важным было и остается оправдание собственной гнусности в глазах окружающих и, что, наверное, еще более важно, - в своих. И придумывали, и убеждали и себя и других в том, что варвары - грязные, что мусульмане - нечестивцы, а христиане - праведны, что арийцы имеют право на жизнь, а унтерменши - нет и т.д. и т. п.

Та же самая логика является базисной и определяющей отношения человека с животными, и венцом теоретических изысканий, обосновывающих немыслимое превосходство человека, стало учение И.П. Павлова.

Ко времени оформления этого учения в единую систему накопилось очень много факторов чрезвычайно сложного поведения животных, и человечество, к тому времени достигшее таких моральных высот, которые заставили его относиться с отвращением к каннибализму, желало научно убедиться, что гастрономические отношения с животным миром не являются некоторой разновидностью этого, уже преодоленного каннибализма.

Величие исторического процесса человечества как раз и состоит в том, что любая насущная потребность людей, как правило, имеющая весьма отдаленное отношение к добру - неминуемо реализуется.

Вспомним хотя бы историю создания атомной бомбы. Даже великий Резерфорд был убежден, что сие невозможно, ан нет: очень захотелось, и бомба была создана.

С той же неизбежностью появилось и учение И.П. Павлова, которое все-таки, несмотря на его естественнонаучное обличье, является по сути морально-этическим оправданием человека в его роли уничтожителя всего живого на Земле. Хищник из Мира животных, спокойно поедающий серну перед объективом камеры и не ищущий оправдания этому в своем видовом превосходстве, по крайней мере не лицемерит, чем, кстати, и вызывает наше отвращение. Между тем стараниями в основном сентиментального и гуманного человека за последние 100 лет исчезло 75 видов млекопитающих, 600 видов обречено на вымирание. Под угрозой сейчас находится большинство оставшихся высших видов растений и животных. Те же из них, которых человек выбрал для удовлетворения своих потребностей в пище и сырье, давно уже гибридизированы и приспособлены к его нуждам. На них больше не распространяется закон естественного отбора и генетической эволюции. Последствия же селекции, производимой человеком, до сих пор неизвестны, и неясно, в какой степени одомашнивание и селекция снижают сопротивляемость к заболеваниям и паразитам.

Если бы это хоть кого-нибудь волновало, можно было бы говорить о планомерном геноциде, осуществляемом человеком в животном мире. А поскольку любой геноцид обязательно сопровождается пропагандой, направленной на создание мнения об объекте геноцида как о неполноценном существе, то учение Павлова как раз и выполняет роль такой пропаганды превосходства высшей - человеческой расы. Вознеся человека до богоподобных высот и низвергнув животное в пропасть неразумности, учение Павлова возвело баррикады, по одну сторону которых оказался человек, по другую - весь остальной живой мир.

Для меня эта граница, проводимая между человеком и животными, всегда представлялась воплощением напыщенного и самовлюбленного антропоцентризма. Более того, нередки случаи, когда принадлежность к роду человеческому перестает быть предметом гордости и становится источником стыда. Я не согласен, когда говорят о чьих-то зверствах или, желая кого-то оскорбить, называют животным. Помимо того что подобные высказывания незаслуженно оскорбительны по отношению к животным, на что в конце концов можно наплевать: мы же цивилизованное, а значит, шовинистически настроенное человечество, - такие заявления по меньшей мере необъективны.

Наверное, более правильным будет называть это процветающее, прогрессирующее варварство, презрение к человеку и человеческой жизни, геноцид, равнодушие к экологии, маниакальную тягу к всеобщему взаимоубийству не зверством, а гуманизмом, как присущее только и исключительно человеку.