Когда мы возвращаемся в повседневный мир социальных взаимодействий, пережив потрясение комнаты абсурда, психоделического сеанса или медитации, то видим, что там происходят такие же процессы, и люди держат пари на эффективность той или иной модели в данное время, но делают это бессознательно, поскольку загипнотизированы любимыми моделями. Если модели оказываются не вполне адекватными, их не пересматривают, а сердятся на мир за его неадекватность или, что бывает еще чаще, ищут виновных.
Эдмунд Гуссерль, который вместе с Ницше был родоначальником экзистенциального анализа, указывает, что с материалистической точки зрения сознание кажется пассивным, но когда мы осознаем обманчивость нашего восприятия, сознание оказывается активным. Люди не рождаются великими пианистами, квантовыми физиками, теологами или убийцами; они ими становятся, активно выбирая, какие обманы восприятия считать нормальными, а какие забраковать за ненадобностью. Поэтому не удивительно, что мир содержит католические туннели реальности, марксистские туннели реальности, музыкальные туннели реальности, материалистические туннели реальности, литературные туннели реальности, итак до бесконечности. И даже немного удивительно, что два отдельных человека способны совместить свои туннели реальности и нормально общаться.
Но это удивление проходит, когда мы вспоминаем, что никто из нас не рождается и не воспитывается в вакууме. Все мы - социализированные личности, и даже самые творческие из нас значительную часть времени живут в социальном туннеле реальности, созданном многие тысячи лет назад: даже язык, на котором мы говорим, контролирует наше восприятие, наше ощущение возможного.
Впрочем, процесс социализации, или приобщения к культуре, во время которого общество, манипулируя правилами игры, навязывает гражданам групповой туннель реальности, эффективен лишь статистически. В личном туннеле реальности каждого человека всегда появляются некоторые особенности, даже в тоталитарных государствах и в авторитарных церквях. Поговорите с типичным банковским клерком, и вы узнаете, что в его конформистском туннеле реальности есть место творчеству.
Итак, сознание не пассивно, оно активно занимается творчеством, каждое мгновение создавая собственный туннель реальности, который в состоянии гипнотического транса считает реальной вселенной. Этот гипнотический транс сродни наркозу, который вводят для обезболивания во время хирургической операции. К примеру, преступник подавляет в себе симпатию и милосердие таким же чудом, каким пациент подавляет боль во время операции. Мы вовсе не жертвы реальной вселенной; мы сами создаем реальную вселенную, в которой нам приходится жить.
Экзистенциально-гуманистическая психология приходит к тому же выводу, что и большинство квантовых физиков: все, о чем мы говорим, сконструировано нашим умом. Все реально и все нереально, как говорит Гриббин. Он имеет в виду, что в этой модели нет ничего абсолютно реального в философском смысле, но в то же время все реально для тех, кто в эту модель верит и отбирает ее из множества других обманов восприятия.
Если мы поймем справедливость этих наблюдений и попытаемся пробудиться от гипнотического транса модельного монотеизма, если мы постараемся все время себе напоминать, что сами создаем модель, которую считаем реальной вселенной, хотя живем в экзистенциальной реальности, намного более сложной, чем любая модель, - то обретем новое сознание. То, что Блейк называл одномерным видением, начнет превращаться в многомерное видение, в сознательный процесс заключения пари, когда человек, по словам Ницше, повсюду видит бездны. (Блейк говорит об этом мягче: В одном мгновенье видеть вечность, огромный мир - в зерне песка, в единой горсти - бесконечность, и небо - в чашечке цветка. ) Мир жизненного опыта не так конечен, статичен и аккуратен, как гипнотический транс, называемый реальной вселенной. В нем есть тот бесконечный регресс, о котором говорил Гедель. За пару минут общения с другим человеком ваше я воспринимает и создает десятки туннелей реальности, но узнает об этом человеке не больше, чем квантовый физик об электроне, который может вести себя как волна, частица, волночастица (были и такие определения) или нечто, создаваемое в процессе нашего эксперимента. Точно так же вам не узнать, каково настроение этого человека, или состояние его я в данный момент времени, ибо оно меняется столь быстро, что не поддается обозначению: вот оно доброжелательное, а вот уже скучающее, неприязненное или вовсе такое, какое я помог ему создать при