У.К.Джадж

Галерея астральных образов

ощущал, что он наблюдает за мной и чувствовал воздействие его взгляда, он сказал, что намерен объяснить мне кое¬что, так как теперь мы уже вполне знакомы. Не удовольствие и не выгода привели его сюда, но лишь долг. Я сказал, что ходят слухи, будто в Перу есть подземные ходы, полные сокровищ. Мой собеседник подтвердил, что это действительно так, и его присутствие здесь непосредственно с этим и связано. Ходы эти идут от Перу до самого Каракаса, где мы сейчас и находились. В Перу они отлично укрыты и непроходимы так, что человек просто не сможет в них попасть, но здесь, в Каракасе, входы охраняются не так хорошо. Хотя в 1812 году ужасное землетрясение сровняло с землей большую часть города. Венесуэльцы славятся своей жадностью, и хранители тайны из Индии направили его сюда, чтобы никто не смог найти входы. Их можно было найти лишь в определенное время года, а когда же эти периоды кончались, он спокойно удалялся, так как до наступления нового срока никто не смог бы найти входы без помощи адептов. В этот момент рассказ был прерван странным звуком колокольчика, и он попросил меня подождать до его возвращения, ибо его позвали, и вышел из комнаты. Я ждал довольно долго, погруженный в раздумья, и, так как становилось действительно поздно и обед уже давно прошел, я был готов уже уходить. Едва я собрался это сделать, тотчас же появился слуга¬индус и встал напротив единственной двери. Лишь только он вошел, я услышал звук голоса, исходившего словно из длинной трубы: 'Пока не двигайся'. Я вернулся и сел на свое место, и тут я заметил, что на стене, там, куда я раньше не обращал внимания, висит странная, широкая, ослепительно сверкающая, серебряная пластина. Видимо, подошел час дня, когда на нею должны были попадать лучи солнца, и я увидел на ней знаки, смысл которых был мне непонятен. Случайно взглянув на соседнюю стену, я заметил, что пластина отбрасывает отражение на поверхность, словно специально предназначенную для этой цели, и на ней отражается все, что есть на пластине. Здесь была диаграмма с компасом, неким символом и странными знаками. Я подошел было поближе, чтобы рассмотреть все повнимательнее, но именно в этот момент солнце скрылось за домами, и знаки исчезли. Все, что я успел заметить, было лишь то, что буквы походили на увеличенные знаки тамильского или телугского языка, а может быть, и языка Зенд. Еще раз тихо зазвучал колокольчик - и мой знакомец вернулся. Он извинился, заметив, что был далеко отсюда, но что мы еще встретимся. Я спросил его где, на что он ответил: 'В Лондоне'. Обещая заглянуть еще раз, я поспешил уйти. На следующий день, безуспешно пытаясь найти его, я обнаружил целых два дома, посвященных Иосифу и Марии, но так и не смог бы сказать, в котором из них я его видел. В обоих домах были испанцы, испанские слуги и испанские запахи.

В 1884 году я приехал в Лондон. К тому времени я совсем забыл об этом приключении. Однажды я свернул на старую аллею, чтобы найти древнюю римскую стену на улице Стрэнд, возраст которой, как говорят, был две тысячи лет. Когда я приблизился к стене и стал ее разглядывать, я заметил мужчину, по виду иностранца, наблюдавшего за мной с того момента, как только я вошел. И я чувствовал, что он знает меня или же я видел его где-то, но не мог бы утверждать это с полной уверенностью. Глаза его, казалось, не принадлежали его телу, и внешность его была одновременно поразительна и привлекательна. Он обратился к своему спутнику, но и голос его тоже не о чем мне не говорил. Затем, когда его спутник вышел, он, подойдя ко мне, спросил:

'Вы не забыли еще дом Иосифа и Марии?'

В ту же секунду я узнал выражение этого взгляда, смотревшего через окна его души, но в то же время это был совсем другой человек. Не собираясь подыгрывать ему, я просто ответил 'нет' и стал ждать.

'Удалось ли вам разобрать отражение серебряной пластины на стене?' Теперь место было обозначено совершенно точно, но это еще ничего не говорило о человеке.

'Так что ж, выходит в Каракасе я видел лишь ваши глаза, но не ваше тело'.

Он рассмеялся:

'Я вовсе забыл об этом, я тот же человек, а тело это я занял сейчас, и оно будет служить мне какое-то время, но уж очень сложно его контролировать. Это не совсем то, чего мне бы хотелось. Конечно, вы узнали выражение моих глаз, но я совсем упустил из виду, что вы смотрите на мое тело обычными глазами'.