П.Н.Краснов

Всевеликое Войско Донское

предполагает на этих днях обратиться к Добровольческой армии, Дону и Кубани, если возможно -- Тереку, Грузии и Крыму, чтобы всем этим образованиям выслать определенное число депутатов на общий съезд. Цель этого съезда пока только одна: выработка общего плана борьбы с большевиками и большевизмом в России, чтобы наши действия не были отрывочными и эпизодическими, но в полной мере планомерными. И я надеюсь, что протянутая рука единения и дружбы не будет вами оттолкнута. Ведь это еще шаг по пути к единой и неделимой России, не предрешая ее будущего. Не будем же мы сами толкать Украину на взятый ею ложный путь самостийности. Соберемся и столкуемся, памятуя, что l'union fait la force [единение это сила (франц.)], и никто не посмеет бросить камень в русских людей, которые стремятся соединиться, а не разойтись' [письмо донского атамана А. С. Лукомскому от 22 октября 1918 г. Из Новочеркасска. Весьма секретно. ? 15].

Но протянутые гетманом и атаманом руки остались не принятыми. Все не нравилось Деникину в этом письме. Во-первых, предложение о съезде исходило не от него, а от гетмана, а во-вторых, согласиться на разговоры с гетманом, Грузией и Крымом значило признать их самостоятельность. От кого? Этим вопросом Деникин и его правительство не задавались. От Добровольческой армии, конечно, которая олицетворяла всю Россию и являлась ее эмблемой. В-третьих, письмо говорило о союзнической помощи и сомневалось в ней, а это было недопустимо с точки зрения Добровольческой армии, и, наконец, до сведения Добровольческой армии дошли слухи о том, что в Киеве собирается какая-то Южная армия. Генерал Деникин усмотрел в этой армии злой умысел, каверзу, придуманную немцами для того, чтобы ослабить Добровольческую армию и не пускать в нее офицеров из России, задерживая их на Украине. Почти одновременно с письмом в Екатеринодар приехал из Киева генерал А. М. Драгомиров, который весьма сурово и жестко высказывался про гетмана Скоропадского и про его германофильскую политику.

28 октября помощник главнокомандующего и начальник военного и морского отдела Добровольческой армии генерал Лукомский письмом за ? 007 ответил атаману, что он считает необходимым начать переговоры по выработке соглашения и об условиях такового, но в основу этих переговоров должно быть поставлено единое командование, единая власть генерала Деникина. Письмом от 2 ноября за ? 002/72 ш генерал Лукомский развил свои мысли по этому поводу:

'Командование Добровольческой армии, ставя своими задачами объединение осколков бывшей России в Единую, Неделимую Россию и исходя из известных вам, связанных с конечной целью основных положений, отнюдь не может быть нетерпимо и недоброжелательно к тем русским людям и силам, которые определенно выразили и выражают однородные с Добровольческой армией стремления...'

Итак, в задачах Добровольческой армии и в тех задачах, которые ставили себе Украина и Дон и к которым они хотели привлечь Добровольческую армию, Грузию, Крым, Кубань и народы Северного Кавказа, было существенное расхождение. Гетман и атаман первою задачею ставили борьбу с большевиками и уничтожение большевизма в России и только по завершении этой задачи они склонялись решать вопрос о будущем России. Добровольческая армия ставила если не первой своей задачей, то, по крайней мере, задачей одновременной с борьбой с большевиками 'объединение осколков бывшей России в Единую, Неделимую Россию' -- иными словами, уничтожение самостоятельной Украины, самостоятельной Грузии, посягательства на полную автономию Крыма, Дона и Кубани. Если Скоропадский и Краснов, как русские люди, не менее русские, нежели Деникин, могли пойти на это, то гетман и атаман идти на это, не предавая избравший их народ, не могли.