П.Н.Краснов

Всевеликое Войско Донское

идти прямо к цели -- и цель эта: гнездо большевизма -- Москва и Петроград. Еще недавно атаман сговаривался с гетманом Скоропадским и завязывал сношения с Польшей и Грузией -- он искал друзей. Он считал, что путь к Москве один -- создание единого фронта с чехо-словаками и Колчаком. Движение на северовосток к Царицыну, Саратову и Самаре, посылка большого конного отряда для связи с атаманом Дутовым, собрание сначала единой Русской армии, а затем поход на Москву. Генерал Деникин работал по обратным операционным линиям -- на юг и на запад. На Владикавказ -- Дербент, Петровск, Баку, на Сочи и Гагры, потом на Киев...

К этому примешивалось взаимно враждебное отношение штабов Донского войска и Добровольческой армии. Генерал Денисов имел большое влияние на атамана, как ежедневный непосредственный докладчик перед атаманом и его постоянный спутник в поездках по фронту и по станицам. Атаман высоко ставил Денисова и к мнению его всегда прислушивался. Генерал Денисов считал подчинение генералу Деникину крушением всего дела. Генерал Денисов слишком гордился своей работой и работой своего штаба. У него была отлично налаженная техническая связь, Войско Донское выпустило к этому времени 90 тысяч листов планов и карт для войск и издало заново почти все уставы и войсковые учебники, и генерал Денисов не желал передавать всего этого Добровольческой армии. Он считал операции, задуманные в его штабе, глубоко обоснованными, действия же Добровольческой армии -- кустарными операциями и по-прежнему презрительно называл армию 'странствующими музыкантами'.

После приезда союзников и письма генерала Пуля перед атаманом стояла непременная задача согласиться на признание генерала Деникина верховным главнокомандующим и подчинить ему не только Донскую армию, но и все Войско. События на фронте, появление большевиков на Украине, создание нового, Западного фронта и вследствие этого необходимость во что бы то ни стало получить помощь извне, требовали от атамана уступок и изменения своего мнения. Генерал Деникин, так сказать, авансом послал дивизию Май-Маевского на Украину, но дивизия эта очень вяло работала и долго оставалась в районе Мариуполя и Юзовки, не продвигаясь на север и не занимая Луганска, Купянска и Харькова, особенно последнего, на чем настаивал атаман. Дивизия эта оказывала мало помощи, и было похоже, что генерал Деникин и не окажет большей помощи, пока не будет признан Войском Донским.

Атаман просил о присылке подкрепления Май-Маевскому и о побуждении его энергично продвигаться на север и занимать северную границу Украины. Деникин отвечал телеграммами, полными участия, и писал, что у него нет ни одного свободного полка. А между тем атаман знал, что большевики так поспешно отступали к Каспийскому морю, что преследовала их только одна конница, пехота же, две кубанские пластунские дивизии, которые были поставлены на отдых, легко могли покончить с большевиками, еще не окрепшими на Украине. Но политика заслоняла от Деникина соображения стратегии. Раньше признание его власти над Войском, потом уже помощь. А время не терпело. При таких условиях состоялось 13/26 декабря на станции Кущевка свидание между атаманом и генералом Пулем. Свидание началось очень холодно. Генерал Пуль настаивал на том, чтобы атаман первым явился к нему в вагон и чтобы разговоры происходили у него. Атаман отказался от этого, и одно время казалось, что свидание не состоится. К атаману был послан для переговоров английский полковник Киз.

-- Передайте генералу Пулю, -- сказал ему атаман, -- что я являюсь выборным главою свободного пятимиллионного народа, который для себя ни в чем не нуждается. Слышите: ни в чем! Ему не нужны ни ваши пушки, ни ружья, ни амуниция -- он имеет все свое, и он убрал от себя большевиков. Завтра он заключит мир с большевиками и будет жить отлично... Но нам нужно спасти Россию, и вот для этого-то нам необходима помощь союзников, и они обязаны ее оказать. С генералом Пулем будет разговаривать суверенный глава сильного и могучего народа, и он требует к себе известного уважения. Генерал Пуль обязан явиться ко мне -- я не замедлю ответным визитом к нему.