Н.М.Карамзин

История Государства Российского том 3

Даниила, чтобы

поручить ему свое семейство; но кознями Вельмож лишенный и сего утешения,

преставился в Торческе Схимником, подобно отцу заслужив имя Храброго, даже

Великого, впрочем, слабый характером, во многих случаях неблагоразумный,

игралище хитрых Бояр и виновник первого бедствия, претерпенного Россиею от

Моголов. Смертию его воспользовался Королевич Венгерский, Андрей,

немедленно завладев Понизьем как Уделом Галицким: Князья же юго-западной

России, лишенные уважаемого ими посредника, возобновили междоусобие.

Мстислав Немой, умирая, объявил Даниила наследником городов своих:

Пересопницы, Черторижска и Луцка (где прежде княжил Ингварь, брат

Немого); но Ярослав, сын Ингварев, насильственно занял Луцк, а Князь

Пинский Черторижск. Сие случилось еще при жизни Мстислава Храброго. Даниил

с согласия тестя доставил себе управу мечом, имев случай показать свое

великодушие: он встретил Ярослава Луцкого на богомолье, почти одного и

безоружного; дал ему свободный путь и сказал дружине: 'Пленим его не

здесь, а в столице'. Осажденный им в Луцке, Ярослав искал милости в

Данииле и получил от него в Удел Перемиль с Межибожьем.

Взяв Черторижск, Даниил пленил сыновей Князя Пинского, Ростислава,

который, будучи союзником Владимира Киевского и Михаила Черниговского,

требовал от них вспоможения, опасаясь, чтобы мужественный, бодрый Даниил

по кончине Мстислава Храброго не присвоил себе власти над другими

Князьями. Владимир Рюрикович вздумал мстить сыну за отца: известно, что

Роман Галицкий силою постриг некогда Рюрика. Тщетно Митрополит старался

прекратить сию вражду. 'Такие дела не забываются', - говорил Владимир и

собрал многочисленное войско. Хан Половецкий, Котян, Михаил Черниговский,

Князья Северские, Пинский, Туровский, вступив в дружественную связь с

Андреем, Королевичем Венгерским, осадили Каменец, город Даниилов; но

возвратились с одним стыдом и долженствовали сами просить мира: ибо Даниил

склонил Котяна на свою сторону, призвал Ляхов и с Воеводою Сендомирским

Пакославом готовился осадить Киев.

[1229 г.] Михаил, по заключении сего общего мира, сведал о задержании

Послов Новогородских в Смоленске: видя Чернигов со всех сторон безопасным,

он немедленно поехал в Новгород, где народ принял его с восклицаниями

единодушной радости. Желая еще более утвердить общую к себе любовь, Михаил

клялся ни в чем не нарушать прав вольности и грамот Великого Ярослава;

бедных поселян, сбежавших на чужую землю, освободили на пять лет от дани,

а другим велел платить легкий оброк, уставленный древними Князьями. Народ,

как бы из великодушия, оставил друзей ненавистного Ярослава в покое - то

есть не грабил их домов, но хотел, чтобы они на свои деньги построили

новый мост Волховский, ибо старый был разрушен наводнением минувшей осени.

Сию пеню собрали в особенности с жителей городища, где находился Княжеский

дворец и где многие люди держали сторону Ярослава.

Михаил, восстановив тишину, предложил Новогородцам избрать иного

Святителя на место Антония, неспособного, по его недугу, управлять

Епархиею. Одни хотели иметь Владыкою Епископа Волынского, Иоасафа; другие

Монаха и Диакона Спиридона, славного благочестием, а некоторые - Грека.

Судьба решила выбор: положили три жеребья на алтарь Св. Софии; младенец,

сын Михаилов, снял два: третий остался Спиридонов. Таким образом Диакон

сделался Главою Новогородского Духовенства и попечителем Республики: ибо

Архиепископ, как мы уже заметили, имел важное участие в делах ее. - Михаил

поехал в Чернигов, оставив в Новегороде юного сына, Ростислава; и взяв с

собою некоторых из людей нарочитых, для совета или в залог народной

верности. 'Дай Бог, - сказал он гражданам, - чтобы вы с честию возвратили

мне сына и чтобы я мог быть для вас посредником истины и правосудия'.

Между тем Ярослав овладел Волоком Ламским и задержал у себя Послов

Михаиловых, которые жаловались на сию несправедливость. Отвергнув все их

мирные предложения, Ярослав ждал случая еще более утеснить Новогородцев.

Сей Князь в то же время поссорился и с братом своим Георгием; тайными

внушениями удалил от него племянников, сыновей Константиновых, и замышлял

войну междоусобную: но Георгий старался всячески обезоружить его. Дяди и

племянники съехались наконец в Суздале, где Великий Князь говорил столь

благоразумно, столь убедительно, что Ярослав склонился к искреннему миру,

обнял брата и вместе с племянниками назвал его своим отцем и Государем.

[1230 г.] Новогородцы, озабоченные набегом Литовцев в окрестностях