стать за отечество и Веру, просили от него
помощи. Но Великий Князь, надменный своим могуществом, хотел один
управиться с Татарами и, с благородною гордостию отвергнув их требование,
предал им Рязань в жертву.
Провидение, готовое наказать людей, ослепляет их разум.
Некоторые Летописцы новейшие рассказывают следующие обстоятельства.
'Юрий Рязанский, оставленный Великим Князем, послал сына своего, Феодора,
с дарами к Батыю, который, узнав о красоте жены Феодоровой, Евпраксии,
хотел видеть ее; но сей юный Князь ответствовал ему, что Христиане не
показывают жен злочестивым язычникам. Батый велел умертвить его; а
несчастная Евпраксия, сведав о погибели любимого супруга, вместе с
младенцем своим, Иоанном, бросилась из высокого терема на землю и лишилась
жизни. С того времени сие место, в память ее, называлось зарезом, или
убоем. Отец Феодоров, Юрий, имея войско малочисленное, отважился на битву
в поле, где легли все витязи Рязанские, вместе с Князьями Пронским,
Коломенским, Муромским. Только одного Князя, Олега Ингворовича Красного,
привели живого к Батыю, который, будучи удивлен его красотою, предлагал
ему свою дружбу и Веру: Олег с презрением отвергнул ту и другую; исходил
кровию от многих ран и не боялся угроз, ибо не страшился смерти'. - В
летописях современных нет о том ни слова: последуем их достовернейшим
известиям.
Батый двинул ужасную рать свою к столице Юриевой, где сей Князь
затворился.
Татары на пути разорили до основания Пронск, Белгород, Ижеславец,
убивая всех людей без милосердия и, приступив к Рязани, оградили ее тыном,
или острогом, чтобы тем удобнее биться с осажденными. Кровь лилася пять
дней: воины Батыевы переменялись, а граждане, не выпуская оружия из рук,
едва могли стоять на стенах от усталости. В шестой день, Декабря 21 [1237
г.], поутру, изготовив лестницы, Татары начали действовать стенобитными
орудиями и зажгли крепость; сквозь дым и пламя вломились в улицы,
истребляя все огнем и мечем. Князь, супруга, мать его, Бояре, народ были
жертвою их свирепости. Веселяся отчаянием и муками людей, варвары Батыевы
распинали пленников или, связав им руки, стреляли в них как в цель для
забавы; оскверняли святыню храмов насилием юных Монахинь, знаменитых жен и
девиц в присутствии издыхающих супругов и матерей; жгли Иереев или кровию
их обагряли олтари. Весь город с окрестными монастырями обратился в пепел.
Несколько дней продолжались убийства. Наконец исчез вопль отчаяния: ибо
уже некому было стенать и плакать. На сем ужасном феатре опустошения и
смерти ликовали победители, снося со всех сторон богатую добычу. - 'Один
из Князей Рязанских, Ингорь, по сказанию новейших Летописцев, находился
тогда в Чернигове с Боярином Евпатием Коловратом. Сей Боярин, сведав о
нашествии иноплеменников, спешил в свою отчизну; но Батый уже выступил из
ее пределов. Пылая ревностию отмстить врагам, Евпатий с 1700 воинов
устремился вслед за ними, настиг и быстрым ударом смял их полки задние.
Изумленные Татары думали, что мертвецы Рязанские восстали, и Батый спросил
у пяти взятых его войском пленников, кто они? Слуги Князя Рязанского,
полку Евпатиева, ответствовали сии люди: нам велено с честию проводить
тебя, как Государя знаменитого, и как Россияне обыкновенно провождают от
себя иноплеменников: стрелами и копьями. Горсть великодушных не могла
одолеть рати бесчисленной: Евпатий и смелая дружина его имели только славу
умереть за отечество; немногие отдалися в плен живые, и Батый, уважая
столь редкое мужество, велел освободить их. Между тем Ингорь возвратился в
область Рязанскую, которая представилась глазам его в виде страшной
пустыни или неизмеримого кладбища: там, где цвели города и селения,
остались единственно кучи пепла и трупов, терзаемых хищными зверями и
птицами. Убитые Князья, Воеводы, тысячи достойных витязей лежали рядом на
мерзлом ковыле, занесенные снегом. Только изредка показывались люди,
которые успели скрыться в лесах и выходили оплакивать гибель отечества.
Ингорь, собрав Иереев, с горестными священными песнями предал земле
мертвых. Он едва мог найти тело Князя Юрия и привез его в Рязань; а над
гробами Феодора Юрьевича, нежной его супруги Евпраксии и сына поставил
каменные кресты, на берегу реки Осетра, где стоит ныне славная церковь
Николая Заразского'.
Батый близ Коломны встретил сына Георгиева, Всеволода. Сей юный Князь
соединился с Романом Ингоровичем, племянником Юрия Рязанского, и
неустрашимо вступил в битву, весьма неравную. Знаменитый Воевода его,
Еремей