и Киева случилось в один год (1204): суеверные
Летописцы наши говорят, что многие страшные явления в ту зиму предвещали
бедствие; что небо казалось в огне, метеоры сверкали в воздухе и снег имел
цвет крови. Французы, Венециане, ограбив богатые храмы, похитив
драгоценности искусства и мощи Святых, избрали не только собственного
Императора, но и Патриарха Латинского: Греческий, оставив им в добычу
казну Софийскую, в одном бедном хитоне уехал на осле во Фракию. Папа
Иннокентий III, желая воспользоваться сим случаем, писал к духовенству
нашему, что Вера истинная торжествует; что вся Греческая империя уже ему
повинуется; что одни ли Россияне захотят быть отверженными от паствы
Христовой; что Церковь Римская есть ковчег спасения и что вне оного все
должно погибнуть; что кардинал Г., муж ученый, благородный, Посол
Наместника Апостольского, уполномочен от него быть просветителем России,
истребителем ее заблуждений, и проч. Сие Пастырское увещание не имело
никакого следствия, и Митрополиты наши были оттоле поставляемы в Никее,
новой столице Греческих Константинопольских Патриархов, до самого изгнания
Крестоносцев из Царяграда.
Тогда же другие Крестоносцы сделались опасны для северозападной России.
Мы упоминали о Меингарде, проповеднике Латинской Веры в Ливонии: преемники
его, утверждаемые Главою Бременской Церкви в сане Епископов, для
вернейшего успеха в деле своем прибегнули к оружию, и Папа отпускал грехи
всякому, кто под знамением креста лил кровь упрямых язычников на берегах
Двины. Ежегодно из Немецкой земли толпами отправлялись туда странствующие
богомольцы, но не с посохом, а с мечом, искать спасения души в убийстве
людей. Третий Епископ Ливонский, Альберт, избрав место, удобное для
пристани, в 1200 году основал город Ригу, а в 1201 Орден Христовых воинов,
или Меченосцев, которым папа Иннокентий III дал устав славных Рыцарей
Храма, подчинив их Епископу рижскому: крест и меч были символом сего
нового братства. Россияне назывались господами Ливонии, имели даже
крепость на Двине, Кукенойс (ныне Кокенхузен), однако ж, собирая дань с
жителей, не препятствовали Альберту волею и неволею крестить
идолопоклонников. Сей хитрый Епископ от времени до времени дарил Князя
Полоцкого, Владимира, уверяя его, что немцы думают единственно о
распространении истинной Веры. Но Альберт говорил как Христианин, а
действовал как Политик: умножал число воинов, строил крепости, хотел и
духовного и мирского господства. Бедные жители не знали, кому
повиноваться, Россиянам или Немцам: единоплеменники Финнов, Ливь, желали,
чтобы первые освободили их от тиранства Рыцарей, а Латыши изъявляли
усердие к последним. Наконец Князь Владимир объявил войну опасным
пришельцам: осаждал Икскуль и не мог в 1200 году взять Кирхгольма, ибо
Россияне, искусные стрелки, по сказанию Ливонского древнего Летописца, не
умели действовать пращою; хотя и переняли сие орудие у Немцев; но, худо
бросая камни, били ими своих. Владимир снял осаду - услышав, что многие
чужеземные корабли приближаются к берегам Ливонии - и Двиною возвратился в
Полоцк. Флот, испугавший Россиян, был Датский:
Король Вольдемар в угодность Папе шел оборонить новую Церковь
Ливонскую; пристал к Эзелю, хотел основать там крепость, но вдруг,
переменив мысли, удалился, отправив в Ригу Лунденского Архиепископа,
знаменитого ученостию Андрея, который в сане Римского Посла должен был
способствовать успехам Католической Веры в сих пределах. Скоро большая
часть жителей крестилась: ибо они видели, что их ничтожные идолы,
разрушаемые секирами Христиан, не могли защитить себя.
Современный Летописец рассказывает случай любопытный: Латыши бросили
жребий, какую Веру принять им, Немецкую или Русскую, и согласно с волею
судьбы избрали первую. Впрочем, они долго еще с некоторою благодарностию
хранили в памяти имена ложных богов: Перкуна, или громовержца, Земинника,
или дарователя земных плодов, Тора, или северного Марс, и проч. Ливь и
Чудь назвали самого Творца вселенной именем главного их идола, Юммала,
были уже Христианами, но ходили еще молиться в леса священные, приносили
жертвы древам, ежегодно торжествовали праздник усопших с обрядами
язычества и клали в могилу оружие, пищу, деньги, говоря мертвому:
'Иди, несчастный, в мир лучший, где Немцы уже не могут господствовать
над тобою, а будут твоими рабами!' Сей бедный народ в течение веков не
забывал насилия своих жестоких просветителей! - Довольный услугами
Рыцарей, Епископ Альберт уступил им третию часть покоренной Ливонии;
старался