Н.М.Карамзин

История Государства Российского том 3

велел ему немедленно выехать из Киева; но Владимир, княжив

менее трех месяцев, умер, памятный криводушием и всеми презираемый: ибо не

имел блестящих свойств, смелости и мужества, коими другие Князья, столь

часто ему подобные в вероломстве, закрашивали свои преступления.

Тогда Андрей, соединяя честолюбие с благородным бескорыстием и как бы

желая великодушием устыдить Ростиславичей, объявил им, что они, дав слово

быть ему послушными как второму отцу, имеют право ждать от него милости и

что он уступает Киев брату их, Роману Смоленскому. Довольный сею особенною

благосклонностию Великого Князя, Роман поручил Смоленск сыну Ярополку и

въехал в столицу Киевскую при изъявлениях всеобщей радости жителей,

любивших в нем добродетели отца его:

справедливость и незлобие. Он торжествовал вместе и свое восшествие на

престол и победу, одержанную Игорем Святославичем Северским (близ урочища

Олтавы и реки Ворсклы) над Кобяком и Кончаком, Ханами Половецкими. Юный

Игорь сам вручил ему сайгат, или трофеи, в знак уважения; был одарен

Ростиславичами и весело праздновал с ними в Вышегороде день Святых Бориса

и Глеба.

Не уважая Киева, Андрей старался подчинить себе Новгород уже не силою,

но дружбою и справедливостию. Рюрик не долго был там Князем: выгнав

Посадника Жирослава (ушедшего к Боголюбскому), он не мог жить с гражданами

в мире и скоро уехал к братьям. На его место Андрей с удовольствием дал

Новогородцам юного сына своего, Георгия, и сам решил их важнейшие дела

гражданские, по коим Архиепископ Иоанн ездил на совет к нему в Владимир.

Народ, в угодность Великому Князю, снова признал Жирослава главным своим

чиновником; а Великий Князь, в угодность народу согласился чрез год на

избрание другого Посадника.

В то время Андрей имел опять войну с Болгарами, желая ли отмстить им за

какие обиды или обогатиться добычею в стране торговой. Рязанцы и муромцы

соединились с его сыном, Мстиславом, на устье Оки и зимою пришли к берегам

Камы, но в малом числе: ибо люди отбывали от зимнего похода, трудного в

местах, большею частию ненаселенных, где лежат глубокие снега и часто

свирепствуют метели. Главный воевода Андреев, Борис Жидиславич, взяв шесть

Болгарских деревень и седьмый городок, умертвив жителей, пленив жен и

детей, советовал Князьям идти назад.

6000 Болгаров гнались за ними и едва не настигли Мстислава близ

границы, верстах в 20 от устья Оки. Сей Князь, возвратясь в столицу,

кончил жизнь в юности.

Пользуясь доверенностию отца в делах ратных, он без сомнения отличался

мужеством.

Горестный Андрей, оплакивая смерть достойного сына, не терял бодрости в

делах государственных, ни властолюбия. Вероятно, что Рюрик, принужденный

отказаться от Новагорода, винил в том не одну строптивость его жителей, но

и хитрость Великого Князя, столь охотно взявшего на себя быть их главою.

Вероятно, что и Великий Князь, изведав гордость Ростиславичей, в

особенности Давида и Мстислава, искал случая унизить оную без явного

нарушения справедливости. По крайней мере, счастливое согласие между ими

не продолжилось. Веря, искренно или притворно, какому-то ложному внушению,

Андрей дал знать Ростиславичам, что Глеб умер в Киеве не естественною

смертию и что тайным убийцею его был Вельможа Григорий Хотович, коего они,

вместе с другими участниками сего злодеяния, должны прислать к нему в

Владимир для казни. Роман не сделал того из жалости к людям невинным,

бессовестно оклеветанным; а гневный Андрей, велев Ростиславичам выехать из

областей южных, отдал Киев храброму Михаилу, княжившему в Торческе. Тихий

Роман не спорил и возвратился в Смоленск; но его братья, Рюрик, Давид,

Мстислав, жаловались на сию несправедливость и, видя, что Великий Князь

презирает их жалобы, вступили ночью в Киев, захватили там Всеволода

Георгиевича вместе с племянником Андреевым, Ярополком; осадили Михаила в

Торческе и заключили с ним особенный мир, уступив ему Переяславль, а себе

взяв столицу Киевскую, где Рюрик, возведенный братьями на ее престол,

хотел господствовать независимо от Андрея. В сие время жил у Михаила юный

Князь Галицкий, Владимир Ярославич, сын его сестры, Ольги Георгиевны.

Ярослав, имея слабость к одной злонравной женщине, именем Анастасии, не

любил супруги и так грубо обходился с нею, что она решилась бежать с сыном

в Польшу. Многие Бояре Галицкие, доброхотствуя им, дерзнули на явный бунт:

вооружили народ, умертвили некоторых любимцев Княжеских, сожгли Анастасию,

заточили ее сына и невольно примирили Ярослава с супругою. Мир,