Андрей Сидерский

Третье открытие силы

Конструкция, которую ты видишь - отнюдь не единственная форма моего дома.

Просто здесь - на этом берегу - удобно, чтобы он был таким. Но вообще я могу развернуть его, влив в любую форму, а затем вновь свернуть внутрь самого себя.

Представь себе улитку, у которой ракушка не твердая, а надувается и сдувается...

Ты ведь тоже ставишь палатку не для того, чтобы в ней жить, а в основном для того, чтобы обозначить нерушимость своего жизненного пространства...

- А ты можешь сделать такой дом для меня?

- Я - нет. Только ты сам способен построить свой собственный дом. Со временем ты узнаешь, как это делается. А пока - живи в палатке.

- А что ты имел в виду, говоря о клинке?

- Потом...

Он, видимо, сделал еще одно движение рукой, потому что перед моими глазами вдруг взметнулся и рассыпался веером радужный сноп извивающихся световых волокон.

- Теперь внимательно смотри внутрь себя - туда, где стучит сердце, - услышал я его слова.

Едва он сказал это, как я перестал видеть окружающий свет. Меня поглотила тьма и все мое внимание втянулось в середину грудной клетки. Там была крохотная черная точка, которая пульсировала, точно отслеживая ритм сердечных сокращений.

- Теперь иди внутрь точки.

Сначала я не понял, чего он от меня добивается, но потом что-то случилось с моим вниманием, и оно, словно прорвав некую невидимую оболочку, провалилось в пустоту. Пульсации сердца остались далеко позади, а я, словно вывернувшись наизнанку внутрь самого себя, стал растекаться в пустом и холодном пространстве Вселенной. Там мерцали звезды, клубились туманности и величественно вращались неизмеримые колеса множественных галактик. Я видел все это по очереди - звезды, туманности, галактики. Все это появлялось внутри меня по мере того, как мое восприятие расширялось, захватывая все новые и новые области пространства. Там было холодно, неуютно и безжалостно. Вселенная была вселенной тотального равнодушия. Я видел ее внутри себя, но что-то отделяло меня от нее, и я ощущал, что ей нет до меня ровным счетом никакого дела. От ощущения заброшенности, одиночества, собственной никчемности, и ненужности моего существования мне сделалось жутко.

- Видишь, - сказал Мастер Чу где-то очень-очень далеко, но так громко, что голос его раскатами загрохотал во всей беспредельности Мироздания. - Это и есть исходное место, где всем на все наплевать. Здесь каждый озабочен только самим собой, но не может ничего себе предложить, так как не знает, кто он такой. Ему попросту нечем знать, вместо того органа, которым это знают, у него - пустота.

Пустота в сердце - вот из чего проистекает иллюзия отделенности. Ты не способен воспринять то, что делает тебя единым со Всем. Там, где должно быть ЭТО, у тебя нет почти ничего. И в таком состоянии находится подавляющее большинство людей. У них попросту не хватает энергии на то, чтобы быть самими собой, чтобы узнать, кто они такие. Смотри - даже распространив свое восприятие на Все, ты не осознаешь своей тождественности с Ним, не можешь почувствовать, что Все и ты - одно и то же.

- Но я помню - были мгновения, когда мне это удавалось!

- Такое случается со многими. В минуты стрессовых перегрузок и эмоциональных всплесков неожиданные спонтанные прозрения могут наполнять Силой исходное место человеческого существа. Но подобные состояния улетучиваются так же мгновенно, как возникают. Они неконтролируемы и неустойчивы. Чтобы сделать Силу своей, нужно качественно изменить уровень самоосознания.

Мне казалось, что я созерцаю исходное место уже целую вечность. Где-то в немыслимой дали, на крохотной пылинке в бесконечности одного из миров, мое тело начала бить дрожь.

- Окей, - проговорил голос Мастера Чу, - возвращаемся.

Словно гигантский пузырь, мое восприятие раздулось еще больше, поверхность его выскользнула куда-то в запредельность, где не было ничего вообще, и там свернулась в черную точку пустоты в самой середине моей грудной клетки. Я покрутил головой и сделал шаг по твердой земле.

- А может быть, только я - такой, а у других людей за душой что-то все-таки есть? - неожиданно для самого себя спросил я.