Филип Боневитс

Реальная магия (Часть 1)

Мы вкратце обсудили достоинства имеющихся в продаже книг по оккультизму и пришли к выводу о нехватке серьезных исследований. Я рассказал читателям о своем отношении к скрытности и абсолютизму. Мы поговорили о «принципе Оккама» и междисциплинарном методе. Затем начались шутки.

В первой главе мы изучили законы магии, признанные во всем мире принципы оккультизма. Мы обнаружили, что большинство из них вполне соответствует, возможно, не формальной аристотелевской логике, а современным представлениям о человеческом разуме. Можно сказать, что уже в этой главе мы добились заметного прогресса по сравнению с антропологическими теориями о «примитивной» магии.

Вторая глава началась с беседы с многоопытным лингвистом, профессором Шалтаем-Болтаем. Однако в конце главы он по-прежнему прочно сидел на стене; не думаю, что официальные лингвисты могли бы удержаться так долго. Мы выяснили, что слова «оккультизм», «мистицизм», «магия» и «наука» не так уж сложны и не настолько противоречат друг другу, как принято считать.

В третьей главе мы бросили дерзкий вызов официальной парапсихологии. Мы дали определение различным типам пси-феноменов, которые в наше время можно считать общепризнанными. Затем мы углубились в оккультизм, этнографию и экспериментальную парапсихологию и обнаружили новые феномены, которые можно вставить в стандартные системы классификации путем простого логического расширения этих систем. Мы добавили новые понятия атомного психокинеза (АПК), гипер-познания и анти-пси. Мы увидели, каким образом можно применять междисциплинарный подход, чтобы пролить свет на старые проблемы. Мы обсудили некоторые наиболее важные переменные, участвующие в пси-феноменах, и отметили, что они такие же, как и в магии. Затем мы рассмотрели статью профессионального физика, где предоставлены новые данные для механистического объяснения телепатии и другой пси-активности с помощью таких переменных, как ассоциации и эмоции. И наконец, мы пришли к выводу, что почти все магические ритуалы выстраиваются вокруг этих двух переменных.

В четвертой главе мы изучили восточную систему оккультизма, известную как Тантра. После короткого урока истории мы поговорили о главных целях Тантры: контроле над эмоциями и ассоциациями. Мы рассмотрели понятия мантры, мудры и мандалы (а также их западные аналоги) и узнали, как тантристы пользуются ими для достижения своих целей. Мы отметили, что Тантра придерживается всех законов магии, хотя применяет их скорее в теургических, чем в тавматургических целях. Мы исследовали некоторые упражнения и сопутствующие методики обучения в Тантре, многие из которых могут с успехом применяться и в западной культуре. Несколько раз мы упоминали о том, как теософы пытались испортить репутацию Тантры по моральным и религиозным причинам.

В пятой главе развернулась широкая дискуссия о мифах черной и белой магии. Мы обнаружили, что такое разделение неоправданно — во всяком случае, с тавматургической точки зрения. Мы обсудили путаницу в терминах между колдунами, чародеями и магами и снова увидели, каким образом поборники нравственности умудрились поставить все с ног на голову. Мы убедились, что цветовые ассоциации культурно детерминированы и что нет изначально «хороших» или «плохих» цветов. Мы увидели, как христианская церковь изобрела Дьявола, а позднее и миф о сатанизме. Мы перечислили различные секты, называющие себя «братствами», «ложами» или «орденами» Пути Левой и Правой руки; те, кто не мошенничает, принадлежат к твердолобым фанатикам, то же самое относится к их учениям. Мы затронули тему «психологии темноты» и изучили понятие ауры. Мы привели новую систему классификации цветов, основанную на поступках, а не на этике; на сферах исследований, а не на религиозных убеждениях или суевериях. Возможно, эта глава пришлась меньше всего по вкусу большинству официальных оккультистов.

В шестой главе мы вознеслись «из грязи к звездам». Было дано объяснение эффекта плацебо и указано его место в реальной магии. Затем, основываясь на гипотезе постоянной трансляции телепатических волн, мы построили теорию Коммутатора. Добавляя к ней по крупице сведения из различных наук и школ оккультизма, мы обнаружили, что теория Коммутатора дает наиболее приемлемые объяснения для множества «сверхъестественных» феноменов и верований. Я снова повторю, что это лишь теория, которую можно будет отбросить, как только мы найдем более подходящую.