Говард Ф.Лавкрафт

Герберт Уэст - реаниматор

друг внезапно разрядил в

ночного гостя весь барабан револьвера.

Наш визитер оказался не итальянцем и не полицейским. На фоне сияющей

луны чернел уродливый гигантский силуэт, который может привидеться только в

кошмарном сне: иссиня-черный призрак с остекленевшими глазами, перепачканный

кровью, с присохшими к телу листьями и комьями земли. В поблескивающих зубах

он держал нечто белое, продолговатое, с крохотными пальчиками на конце.

IV. Вопль мертвеца

Опубликовано в мае 1922 года в Home Brew Vol. 1, No. 4, p. 53-58.

Услышав вопль мертвеца, я начал испытывать перед доктором Гербертом

Уэстом смертельный ужас, который с каждым годом терзал меня все сильнее. Нет

ничего удивительного в том, что человек, услышав вопль мертвеца, испытывает

страх - событие это не ординарное и не слишком приятное. Однако я уже привык

к подобным штукам, и напугали меня чрезвычайные обстоятельства. И,

разумеется, не сам мертвец.

Интересы Герберта Уэста, коллегой и помощником которого я был, выходили

далеко за рамки обычных занятий провинциального врача. Вот почему, начав

практиковать в Болтоне, он поселился в стоящем на отшибе доме рядом с

кладбищем для бедняков. В сущности, единственной всепоглощающей страстью

Уэста было тайное исследование феномена жизни и смерти, а главной целью -

оживление мертвецов с помощью возбуждающих растворов. Для этих жутких

экспериментов постоянно требовались свежие человеческие трупы - очень

свежие, потому что даже незначительный распад тканей безнадежно повреждал

структуру мозга, и обязательно человеческие, потому что, как выяснилось, для

различных биологических видов подходили разные растворы. Мы истребили

множество морских свинок и кроликов, но этот путь вел в тупик. Уэсту никак

не удавалось добиться полного успеха из-за того, что трупы, с которыми он

экспериментировал, были недостаточно свежими. Ему нужны были тела, из

которых жизнь улетучилась совсем недавно, тела с неповрежденными клетками,

способные, восприняв внешний импульс, вернуться к форме движения, именуемой

жизнью. Поначалу у нас была надежда, что с помощью регулярных инъекций мы

сможем продлевать эту вторую искусственную жизнь вечно, однако со временем

мы обнаружили, что наш раствор не действует на живые объекты - искусственно

привести в движение можно было только мертвый организм, но безупречно

свежий.

Уэст приступил к своим чудовищным исследованиям в Аркхеме, будучи

студентом медицинского факультета Мискатоникского университета. К тому

времени он уже не сомневался в том, что жизнь имеет механическую природу. За

прошедшие с тех пор семнадцать лет Уэст ничуть не изменился; он остался все

тем же невысоким, чисто выбритым блондином в очках, с тихим голосом и

сдержанными манерами, и только блеск холодных голубых глаз порой выдавал

фанатизм его характера, который под влиянием страшных опытов год от года

увеличивался. Мы пережили с ним немало поистине жутких мгновений: под

действием оживляющих растворов хладный прах приходил в движение и совершал

лишенные смысла, дикие нечеловеческие поступки.

Один из наших подопытных издал душераздирающий вопль; другой вскочил,

избил нас обоих до полусмерти, а после носился в полном исступлении по

городу, пока его не заточили в сумасшедший дом; третий, отвратительный

африканский монстр, выбрался из тесной могилы и заявился к нам домой - Уэсту

пришлось его пристрелить. Из-за того, что тела, с которыми мы проводили

опыты, были недостаточно свежими, нам не удавалось зажечь в них хоть искру

разума - мы невольно пробуждали к жизни отвратительных чудовищ. Думать о

том, что один, а возможно, двое из этих монстров живы, было не слишком

приятно - эти мысли преследовали нас неотступно, пока Уэст не исчез при

ужасных обстоятельствах. К тому времени, когда в лаборатории, в подвале

нашего дома, раздался душераздирающий вопль, желание раздобыть совершенно

свежий труп возобладало у Уэста над страхом, превратившись в настоящую

манию. Порой мне казалось, что он алчно поглядывает на каждого пышущего

здоровьем человека.

В июле 1910 года нам наконец улыбнулась удача. Тем летом я гостил у

родителей в Иллинойсе, а возвратившись в Болтон, застал Уэста в весьма

приподнятом состоянии духа. Похоже, ему удалось, возбужденно сообщил он,