Карлос Кастанеда

Активная сторона бесконечности

Я вручил Лукасу Коронадо подарки, привезенные специально для него,

и купил у него три маски, посох с изысканной резьбой и пару

постукивающих краг, сделанных из коконов каких-то пустынных насекомых, -

индейцы яки используют эти краги в своих традиционных танцах. Затем я

пригласил его поужинать в Гуаймас.

Я виделся с ним ежедневно в течение тех пяти дней, что провел в

этом районе, и он обеспечил меня нескончаемым потоком информации о

племени яки, их истории и общественной организации, а также о значении и

характере их праздников. Эти полевые исследования доставляли мне такое

удовольствие, что мне даже не хотелось спрашивать, известно ли ему

что-то о старом шамане. Преодолевая эту неохоту, я все же спросил Лукаса

Коронадо, знаком ли он с тем стариком, который, по уверениям Хорхе

Кампоса, был выдающимся шаманом. Казалось, мой вопрос поставил Лукаса в

тупик. Он заверил меня, что, насколько ему известно, в этой части страны

никогда не существовало подобного человека, а Хорхе Кампос - просто

мошенник, пытавшийся выманить у меня деньги.

То, что Лукас Коронадо отрицает существование этого старика, стало

для меня неожиданным и жестоким ударом. В этот миг я с полной

очевидностью понял, что полевые изыскания меня ничуть не заботят.

Единственным, что меня волновало, были поиски этого старика. Я понял,

что встреча со старым шаманом действительно была неким переломным

моментом, никак не связанным с моими желаниями, стремлениями и даже

соображениями как антрополога.

Теперь мне еще сильнее хотелось узнать, кем, черт возьми, был тот

старик. Совершенно не владея собой, я начал громко вопить от досады и

топать ногами по полу. Лукас Коронадо был совершенно изумлен моим

поведением. Он удивленно уставился на меня, а затем рассмеялся. Я не

имел никакого представления о том, над чем он смеется, и извинился за

свою вспышку гнева и огорчения, хотя не мог объяснить ему причины своей

подавленности. Судя по всему, Лукас Коронадо понял мое затруднительное

положение.

- В этих местах такое случается, - сказал он.

Я не понимал, что он имеет в виду, но не хотел просить объяснений.

Я был смертельно напуган той легкостью , с какой он отнесся к этому

оскорблению. Характерной чертой индейцев яки является их обидчивость.

Кажется, что они всегда так и выискивают обиду, которая оказалась

настолько тонкой, что ее не заметили.

- В окрестных горах обитают магические существа, - продолжал он, -

и они способны влиять на людей. Они заставляют людей сходить с ума. Под

их влиянием люди начинают шуметь и нести всякую чушь, но, когда наконец

утихают от истощения, никак не могут взять в толк, почему они вели себя

так.

- Думаете, со мной произошло что-то подобное? - спросил я.

- Наверняка, - с полной убежденностью ответил он. - Я уже

подозревал в тебе предрасположенность сходить с ума по пустячному поводу,

но ты всегда был сдержан. Сегодня ты не был сдержан. Ты разъярился из-за

чепухи.

- Это не чепуха, - возразил я. - До сих пор я не понимал этого, но

основной побудительной причиной всех моих поисков был этот старик.

Лукас Коронадо помолчал, словно погрузился в глубокие раздумья, а

затем принялся ходить взад-вперед.

- Может быть, вы знаете похожего старика не из этих мест? - спросил

я.

Он не понял моего вопроса. Мне пришлось объяснить, что, возможно,

тот старый индеец похож на Хорхе Кампоса - то есть это индеец яки,

который не живет на землях своего племени. Лукас Коронадо объяснил, что

фамилия Матус вполне обычна для этих мест, но он не знает ни одного

Матуса по имени Хуан. Затем его будто осенило, и он заявил, что, раз

этот человек стар, у него может быть и другое имя и что он мог

представиться вымышленным, а не настоящим именем.

- Единственный известный мне старик - отец Игнасио Флореса, -