момент уже замечаю, что мы приземлялись', меня это явление заинтересовало, и я заставил его заново пережить такой полет. Сначала я заставил его представить, что он всходит по трапу в самолет, садится на свое место и застегивает ремни, а потом начинает самую обычную беседу со стюардессой_- о том, как повесить пиджак и чего бы он хотел выпить. Затем, когда самолет уже взлетел, он должен был представить, как он слушает объявление пилота о высоте предстоящего полета и т. д.
Как только он представил себе все это, голова его опустилась, и он полностью перестал реагировать. Потом он начал храпеть. Он вовсе не переходил в состояние промежуточного транса, он попросту засыпал. Каждый раз, когда я подвергал его такой процедуре, мне приходилось будить его: 'Эй вы! Давайте, вставайте!' Позже я обнаружил, что если произнести нечто вроде 'Трр, Трр', и слегка потрясти кресло, на котором он сидит, он сразу же просыпался и спрашивал: 'А что, мы уже прилетели?' Если вы хотите узнать, что на самом деле происходило с вашим пациентом, вы это легко выясните, заставив его заново, во всех подробностях, пережить такое воспоминание.
Один человек, который прекрасно владеет подобной гипнотической техникой, зашел ко мне в кабинет и рассказал о двух молодых женщинах, своих пациентках. Когда они вместе шли куда-то по своим делам, их похитили и изнасиловали. Одна из похищенных впоследствии живо помнила все происходящее и дала полиции всю необходимую информацию.
Другая полностью забыла это событие, и даже не верила своей подруге, когда та ей рассказывала об этом. У той женщины, которая отчетливо помнила об изнасилованиях, началось психологическое расстройство, другая же никак не реагировала на происходящее. Она была в полном порядке.
В подобных ситуациях следует тщательно разобраться в том, нужно ли пациенту знать о случившемся, будет ли от этого какая-нибудь польза. Если нет, вскрытие памяти может привести только к мучительным для пациента переживаниям.
Мой коллега, доброжелательно и благонамеренно настроенный психотерапевт, усердно работал над тем, чтобы эта женщина, сообщившая об изнасиловании, вспомнила происшедшее во всех деталях, и снова пережила всю боль и стыд. Он считал, что его пациентка вытеснила из памяти все эти неприятные переживания, и он был прав! Но в подобных ситуациях вытеснения неприятных воспоминаний является превосходным, выгодным вариантом поведения. Однако, этот психотерапевт высоко ценил понятие 'истины' и придавал ему очень большое значение. Он считал, что если пациент вытеснил что-либо из памяти, это воспоминание все равно придет позже и причинит ему боль, так что лучше будет, если он переживет эту боль сейчас и справится с ней.
Используя гипноз для того, чтобы заставить людей осознавать неприятные события из прошлого, следует прежде всего выяснить, будет ли такое осознание полезным и ценным. Многих из нас учили, что повторное переживание неприятных воспоминании делает их менее болезненными_- и это абсолютно, категорически неверно. Все, чему учит академическая психология, традиционная психиатрия, основывается на ложных предпосылках. Традиционная психиатрия утверждает, что, если существует какой-либо определенный набор переживаний, который научил человека чему-либо, позволил ему выработать какое-либо обобщение, то повторное переживание данных воспоминаний только закрепляет и усиливает приобретенное вами понимание. Если то, чему вы научились в какой-либо ситуации, ограничило ваши возможности и способности, повторное переживание таких событий снова и снова, одним и тем же способом, будет только подкреплять сделанное вами обобщение, а следовательно, закреплять и ограничения, налагаемые таким обобщением.
Такие психотерапевты, как Вирджиния Сатир и Милтон Эриксон, всегда возвращают людей в прошлое и заставляют их заново переживать события, но они заставляют переживать происшедшее не так, как вы переживали все это в первый раз. Вирджиния Сатир называет это 'возвратиться и увидеть новыми глазами'. Милтон Эриксон заставлял людей возвращаться в прошлое, а_- затем полностью изменял картину событий. Он реорганизовывал историю личности так, что пациент уже не способен был воспринимать происшедшее по-прежнему.
Однажды Милтон Эриксон проделал замечательную вещь с одним из своих пациентов. Этот пациент, будучи совсем еще ребенком, совершил страшную ошибку, он совершил тяжкое преступление. Нечто вроде логической цепи событий привело этого пациента к убеждению, что с некоторого момента он должен приступить к преступным действиям. Он уверовал в то, что должен