Алекс Рон Гонсалес

Бессмртие или магия древней руси

увидеть это. Поступление в столич¬ный университет, защита диссертации, возвращение на Алтай. Женитьба, рождение ребенка, смерть жены, вторая женитьба. Полевая работа в далеких горных селениях, раскопки, публикации, передачи на местном телевидении, известность. Занятия бизнесом, скупка горнорудных предприятий. Деньги, много денег... Тос-

ка, безнадежность... Неожиданный след, надежда и... опять обрыв пленки!

— Федор Иванович, в его памяти есть глубинный затертый слой, я не смог понять и увидеть главного!

— Это ничего. Главное ты еще и сам увидишь, свои¬ми глазами. Зачем тебе чужая память? Я же тебе пред¬ложил посмотреть, какой он, а не что он таскает в кар¬манах.

К собственному удивлению, я почувствовал даже некоторое смущение, но легко рассеял его, не дав зав¬ладеть собой. Следующий полувопрос-полуутвержде¬ние возник самоестественно:

— Он ведь не случайный попутчик, не так ли?

— Так. И не только он. Встречай невесту, Лександр!

Слова возмущения уже готовы были вырваться —

как-никак я женатый человек и в браке обрел свою це¬лостность, — но сказать я ничего не успел. Мир вздрог¬нул и со звуком треснувшего колокола раскололся над¬вое. Тот мир, что был вместилищем всего сущего мгно¬вение назад, теперь стремительно бледнел, таял рядом с новым, все более и более реальным миром.

— Евгения. Можно просто Женя, — представилась

вошедшая в отсек молодая женщина.

Нет, не женщина! Еще совсем юная девушка. За ее спиной возвышалась огромная нелепая фигу¬ра Бергалова.

— Дочка моя, знакомьтесь. Студентка столичного

Университета.

Алекс Рон Гонсалес

В голосе отца слышалась нескрываемая любовь и гордость за свое чадо.

Ее нельзя было назвать красивой, хоть внешностью она пошла явно не в отца. Небольшого роста, вся ка¬кая-то тусклая, ни фигурой, ни скуластым лицом с уз¬кими серыми глазами не способна она была привлечь заинтересованное мужское внимание. Не отличалась она и внутренним совершенством. Во взгляде читались избалованность, врожденная похотливость и жадность. И все же, все же... Подо всеми этими оболочками про¬сматривалось нечто необычное, нечто удивительное. Она, несомненно, была потомственной шаманкой, при¬чем редкой, неизвестной мне раньше силы!