Алекс Рон Гонсалес
тях среди бесконечных товарных составов с рудой, уг¬лем, нефтепродуктами и кто его знает с чем еще. Берга-лов убежал куда-то в поисках начальника поезда, Фе¬дор Иванович тоже ушел в неизвестном направлении. Рядом с мгновенно закоченевшим телом осталась толь¬ко Женя. Глуповато-любопытные физиономии изны¬вающих от скуки пассажиров вагона то и дело всовы¬вались в пространство плацкартного купе — и тут же исчезали, испуганные страшной гримасой на недавно смуглом, но выцветшем лице Алекса.
Бергалов перед уходом попытался было закрыть его разинутый и перекошенный рот — но тот словно зак¬линило, и заслуженный деятель искусств Алтайского края вдруг испугался что-нибудь сломать в этом уже непонятно кому принадлежащем мертвом биомеха¬низме.
Женя тоже была бледна. Тонкие губы сжались, а рас¬ширенные зрачки не отрываясь смотрели в стекленею¬щие глаза Алекса. Жизни в них не было, но... виделось девушке начало уходящей в беспредельность тонкой нити с неведомым смыслом на ином ее конце. В насту¬пившей с остановкой поезда тишине ощутила юная шаманка, как та незнакомая сила, что вошла в нее де¬сять минут назад, когда ее руки ласкали камень арте¬факта, вновь оживает и разворачивается, словно про¬буждающаяся змея, скользит обжигающим холодом по позвоночному столбу, пульсирует жидким пламенем в голове, бьется, ищет что-то... Кого-то. Миг — и грань
Бессмертие: тайное знание Древней Руси
самовосприятия преломила сознание Жени, ставшей Змеей, устремленной за ускользающим возлюбленным. Не в силах сдержать рвущийся к цели поток энергии, Женя со стоном пала на окостеневшую грудь Алекса и впилась в перекошенный последним криком рот глу¬боким поцелуем. Она не понимала своих ощущений, но теперь уже точно знала, что будет дальше. Извива¬ясь всем телом, ведьма намертво вцепилась в исчезаю¬щий кончик тонкой нити. И — чудо! — хлынувшая из нее нескончаемым потоком энергия наполнила эту сла¬бую и ненадежную связь живительной силой. Уже не различая себя и вырастающую в бесконечность, с каж¬дым мгновением все более разбухающую энергетичес¬кую артерию, воссоединяющую ее с любимым, змее-женщина, трепеща от восторга, ощущала стремитель¬ное приближение чего-то ужасающего своей мощью. Сверхструна то ли артерии, то ли пуповины яростно вибрировала и сокращалась, раздирая пространства и времена, разлучившие змееженщину и Великого Дра¬кона. С ревом ворвавшись в Мир Страданий, Он запол¬нил собой все его пределы, сплетаясь с вечной своей подругой