нам сзади, нещадно фальшивя, мотивчик из 'Великолепной Семерки'.
- Пожалуй, именем называют только то, что нельзя ничем заменить. Станция
Синдзюку - это станция Синдзюку, и на станцию Сибуя (*19) ее не перетащишь...
Да, именно эти два условия: незаменимость - и, следовательно, невозможность массового производства... Что вы на это скажете?
- Вот было бы забавно, если бы Синдзюку вдруг оказалась где-нибудь на Экода! - развеселилась подруга.
- Если станция Синдзюку окажется на Экода, то это будет уже станция Экода! - возразил водитель.
- Даже если она там окажется вместе с линией Ода-кю? - не унималась она.
- Подождите - вернемся к теме! - вмешался я. - Ну, а если бы станции можно было поменять местами? Предположим, создана система массового производства станций Государственного метро - этакие складные вокзалы. И станцию Синдзюку можно разобрать как конструктор и поменять со станцией Уэно. Как тогда?
- Очень просто. Где район Синдзюку - там и станция Синдзюку, а уж в районе Уэно
- станция Уэно.
- Ага! - воскликнул я. - Так вы все-таки не об имени для самого объекта говорите, а о названии роли, которую этот объект играет для человека! То есть - опять разговор про цель?
Водитель снова погрузился в молчание. Впрочем, на этот раз оно длилось не слишком долго.
- Мне кажется, - сказал он, - в таких разговорах не следует забывать о простой человеческой теплоте...
- То есть?
- Все парки, улицы, станции метро, стадионы, кинотеатры человек старался назвать какими-нибудь красивыми именами, верно? То есть, имена им давались как бы в награду - в благодарность за то, что они застыли на месте, приняв свою неизменную форму на этой Земле.
Новая теория...
- Так что же, - спросил я, - если я откажусь от способности соображать, сяду на месте и застыну навеки в неизменной позе - мне тоже придумают какое-нибудь расчудесное имя?
Водитель скользнул взглядом по моему отражению в зеркальце заднего вида. В глазах его было сомнение - не подстраиваю ли я для него очередную ловушку.
- В каком смысле - застынете?
- Замерзну. Окаменею. Как принцесса в Сонном Царстве.
- Но ведь у вас уже есть имя!
- Ах, да, - осенило меня. - Я и забыл.
У стойки аэропорта нам выдали посадочные талоны, и мы раскланялись с водителем, пришедшим нас проводить. Тот поначалу собирался было остаться с нами до последнего, но, узнав, что до отлета еще полтора часа, передумал, простился и исчез.
- Ох, и странный тип! - сказала подруга.
- Я знаю место, где все такие... Там еще коровы охотятся за плоскогубцами.
Мы отправились в ресторан и устроили себе ранний обед. Я заказал креветки в кляре, она - спагетти. За окном ресторана с какой-то судьбоносно-медлительной величавостью то взлетали, то шли на посадку 'Боинги-747' и 'Трайстары'. Моя спутница ела, подозрительным взглядом изучая каждую нитку спагетти перед тем, как отправить в рот.
- А я всю жизнь думала, что в самолетах должны кормить! - произнесла она недовольно.
- Не-а!... - Я покатал на языке, пытаясь жевать, горячий кусок креветки, проглотил его - и тут же запил ледяной водой. Креветки были просто горячими; никакого вкуса я не чувствовал.
- Кормят только на международных рейсах. А на внутренних, даже самых долгих, - в лучшем случае получишь бэнто (*20). Да такое, что о деликатесах лучше не вспоминать...
- А кино показывают?
- Тоже нет. Какое кино, если даже до Саппоро - час с небольшим?
- Что, вообще ничего нету?
- Ничего. Посидел в кресле, почитал книжку - и прибыл куда нужно... Как в автобусе!
- Разве что светофоров нет.
- Да, светофоров нет.
- Тоска! - вздохнула она. Затем вернула вилку со спагетти обратно в тарелку и вытерла салфеткой губы. - Действительно, не стоит того, чтобы именем называть...
- Ну да, скучища. Но зато экономится время. На поезде ты бы до Хоккайдо двенадцать часов добиралась!
- И куда же оно потом девается, это время?
Я отказался от всяких попыток прикончить креветки, отодвинул тарелку и заказал нам обоим по кофе.
- Что значит - куда девается?
- Ну, ты же сказал, что благодаря самолету экономится целых десять часов времени, так? Куда же такая куча сэкономленного времени потом уходит?
- Время вообще никуда не идет. Оно - прибавляется. Эти десять часов нашей жизни мы можем провести или в Токио, или в Саппоро. За десять часов можно посмотреть четыре фильма и два раза поесть. Так, нет?
- А если неохота ни есть, ни кино смотреть?
- Это уже твоя проблема. Время тут не при чем.
Она закусила губу и стала рассматривать тяжелые и приземистые 'Боинги' за окном. Я занялся тем же. Своим видом