сказал Андрей, который не очень внимательно слушал пререкания взрослых. — Мамочка, ты знаешь, Хаим все еще не попал на Саграбал. Его нет здесь.
И тогда все замолчали, и мысли свои прихлопнули усилием воли, и посмотрели на Андрея, а он, смутившись от неожиданного общего к нему внимания, продолжал:
— Хаим вообще не на планете… Это какое то место… Нет, я не могу рассказать…
— Не рассказывай, ради Бога, — удивительно кротким голосом прервала сына Людмила. — Закрой глаза, открой мысли. Можешь?
Андрей не ответил — обиделся.
Среди безвременья заоблачной выси (говорить ли о выси там, где нет и глубины?) увидел или, точнее, ощутил Андрей некий остров. Не планета. Не звезда; звезда была бы тускла и прозрачна — как еще может выглядеть звезда в пространстве невыраженных ощущений? Это был остров — двумерная ограниченность в трехмерной бесконечности. Забытая и легкая твердь.
Пересадочная станция, — подсказал И.Д.К., и Андрей согласился.
Хаиму было хорошо. Он летал над чем то, что с высоты выглядело сразу всеми рассказанными ему сказками. Он не мог отделить одну от другой, да и не хотел. Ни пространства, ни времени на Острове не существовало. Измерение сказок?
Скорее, измерение воображения, — подсказал И.Д.К., и Андрей согласился.
Хаиму было хорошо, потому что он сам создавал мир, в котором жил. Мир был низок, а летать хотелось высоко, и Хаим придумал высокий мир, так и не поняв, что понятие высоты существует лишь в его воображении, как и понятие добра и зла — добром он наделил все живое, а зло отдал мертвому, которого на Острове было предостаточно, а если чего недоставало, то воображение Хаима достраивало мертвечину зла.
Присутствие Андрея Хаим ощутил, он Андрея даже увидел, он с Андреем даже обменялся мыслями, а потом попросил уйти, потому что с ходу не смог разобраться, что принес ему Андрей — добро или зло.
— Тебя мама ждет, — подумал Андрей.
— Ждет? — усомнился Хаим и был прав, в мире без времени ожидание теряло смысл.
— Где ты? — спросил Андрей. — Как сюда попал?
— Пришел прилетел приполз явился.
— Иди лети ползи за мной.
— Нет, — сказал Хаим неожиданно твердо, и Андрей перестал его ощущать, он оказался вне представлений Хаима о добре и зле; измерения, в которых они существовали, перестали пересекаться, и Андрей вернулся в мир совести, где ему стало страшно, он понимал, что здесь воплощенного зла куда больше, чем того легкого зла, что создавал Хаим на своем Острове, выдержать этого Андрей не мог и ринулся под облака, как в теплую воду бассейна после ледяного воздуха зимней московской улицы…
— Я смогла бы найти Хаима по тем вешкам, что показал Андрюша, — сказала Людмила.
— Думаю, что и я сумел бы, — согласился И.Д.К.
— Я сама, — это была мысль Дины, и все подчинились ей, не задавая вопросов.
Дина ушла по английски — не попрощавшись.
* * *
Этот эпизод нуждается в комментарии, хотя большинство читателей именно его восприняло без внутреннего протеста. Мир, в котором оказался Хаим на своем пути к Саграбалу, очевидно, принадлежал к группе миров, в терминах физики имманентного пространства называемых «креационными». Я интересовался статистикой — оказывается, примерно два процента людей Кода приходили на Саграбал именно таким путем.
Проблема, однако, в том, что среди множества описанных символьных измерений мироздания — «сфирот», в терминологии Кода — попросту нет того, где был обнаружен Хаим. Возможно, его нет сейчас. Возможно, его вообще никогда не было. Возможно, оно только появится — такой вариант не исключен тоже. Поэтому физики (см. дискуссию по проблеме Миньяна в «Физическом сборнике», Израиль 11, год Исхода 201) предпочитают относить эпизод с поисками Хаима к категории артефактов, каких действительно достаточно в вероятностной Вселенной, где количество сфирот определено лишь статистически и меняется с изменением физических условий.
Моя реконструкция основана на знании документа, о котором я упоминал в начале повествования. Я вернусь к этому документу впоследствии, а пока прошу поверить мне на слово — было именно так.
* * *
По взаимному согласию — разошлись.
Джоанна и Ричард вернулись к людям, пришедшим на Саграбал за последние сутки — от зари до зари, если называть зарей смену мрака светом. Людмила с Андреем продолжали в излучине реки строить для прибывших поселение, хотя те и сами могли бы справиться с задачей. Йосеф с И.Д.К., решив заняться исследованием планеты с воздуха, сразу же и приступили к выполнению задуманного, а Муса остался на поляне, погруженный в себя, — он продолжал решать задачу, не имевшую в тот