Александр Горбовский

Тайная власть. Незримая сила

фотографию при помощи "Полароида" - камеры, сразу

выдающей готовое фото. Однако, вопреки его ожиданиям, фотоаппарат один за

другим стал выдавать засвеченные снимки. Это было невероятно, потому что

камера была СОВЕРШЕННО ИСПРАВНА. После третьей такой неудачи подряд, шаман

позволил себе усмехнуться:

- А вот сейчас у тебя получится. И действительно, после этих разрешающих

слов шамана на четвертой попытке из бокового отверстия камеры вышло фото во

всей яркости своих красок. Ни до, ни после этого случая "Полароид" не

отказывал ни разу.

Известны случаи, когда такое воздействие на приборы происходит как бы

помимо воли самого экстрасенса. Именно такое воздействие послужило причиной

того, что в книге этой оказалась не представлена Эльвира Алексеевна

Романова. Встречаясь с ней, целительницей и экстрасенсом, с её разрешения,

как я делаю это обычно, я включил диктофон. Сделав один-два оборота, он тут

же остановился. Это было странно, так как перед встречей я поставил новые

батареи. К счастью, у меня была с собой ещё одна пара. Пока я менял их,

Романова рассказала, как на телевидении, куда пригласили её, таким же

образом несколько раз отказывала аппаратура.

- Как вы понимаете, - пояснила она, - это было не в моих интересах, я вовсе

не старалась воздействовать на них. Хотя и могла бы.

Тем временем я сменил батареи, и запись началась. Мы говорили достаточно

долго, но велико было моё разочарование, когда, вернувшись домой, я

попытался прослушать запись. После нескольких первых слов дальше шёл

сплошной шум. Вернее, какой-то шорох. И я, и она поняли это как перст

судьбы и не возобновляли попыток.

Можно ли эпизод этот понимать как ещё одно из свидетельств того, что в

человеке присутствует более чем одно сознание, более чем одна воля?

Я упомянул о том значении, которое, судя по всему, придается самой

возможности мысленного воздействия на технические устройства и приборы. Чем

может быть вызван такой интерес - мой ответ на этот вопрос, я полагаю,

будет неполон, как неполна и неисчерпывающая информация, которой я

располагаю. Какие организации, на чьи приборы и в каких обстоятельствах

хотели бы воздействовать - не стану об этом ни гадать, ни делать

предположений. Вместо этого я позволю себе привести высказывания двух

человек, стоящих к проблеме достаточно близко, чтобы не только иметь о ней

суждение, но и чтобы просить меня не называть их имен.

Говорит научный сотрудник института, занимающегося космическими

исследованиями:

- В чем главная проблема, связанная с аппаратурой, которая работает в

космосе? Главная проблема - надежность. Надежность и безотказность - самое

слабое звено аппаратуры, которая работает в космосе. А прочность цепи

определяется по самому слабому ее звену. На Земле сотни раз мы опробуем

каждую систему, каждый ее компонент. При этом - в разных режимах,

максимально приближенных к тем, которые возможны в космосе. И все-таки

случаются отказы. Я думаю, в открытом космосе существуют факторы, которых

мы просто не знаем и которых не можем учесть. Из-за этого приходится каждую

систему, по крайней мере, дублировать.

Тем не менее, определить и устранить такую поломку, когда аппарат в полете,

необычайно трудно. А если аппарат непилотируемый, то и вообще невозможно. И

тогда из-за какой-нибудь ерунды может пойти прахом программа, над которой

работало множество Специалистов. Я не говорю уже о стоимости, о тех

миллионах рублей, которые при этом тоже погибнут. Поэтому, если бы

существовал надежный метод бесконтактного воздействия на аппаратуру на

больших расстояниях, это бы очень помогло. Помогло бы в аварийных ситуациях

и там, где нет человека. То, что я знаю, делается в этой области, такую

надежду дает.

А вот точка зрения человека, который, участвуя в подобных экспериментах,

сам воздействует на приборы и устройства.

- В чем для меня смысл всей этой работы? Сейчас мы как бы учимся мысленно

воздействовать на тот или другой прибор, на какую-то конкретную его часть.

Или просто на показания, что он дает на выходе. В этом деле у нас есть

прогресс. Сегодня мы делаем то, чего не могли вчера. Но пока мы

воздействуем по одному. Завтра будем делать это группой. У нас были уже

такие попытки, но мы очень осторожны, потому что существуют опасности и мы

их еще не знаем. Если это удастся, точность и сила воздействия возрастут

многократно. Тогда мы, экстрасенсы, могли бы попытаться сделать кое-что и

на свой страх и риск. Скажем, не дожидаясь, пока политики договорятся между