Ричард Бах

Дар тому, кто рождён летать (Часть 1)

в постоянно висящее над его головой облако дыма. Нам пришлось бы выслушивать и беспокоиться о его воображаемых болезнях.

Нам пришлось бы стоять в аэропорту и задавать себе вопрос: не забудет ли он сегодня снизить скорость при посадке?

Но, как только различные поводы не писать бывали исчерпаны, и как только Сент-Экзюпери отыскивал свой чернильный колодец в комнатном хаосе, и когда ручка прикасалась к бумаге, он выпускал из плена самые трогательные и чудесные мысли о полёте и человеке из когда-либо написанных.

Нашлось бы немного таких пилотов, которые, читая его мысль, не могли бы кивнуть и сказать «это правда», и которые не могли бы назвать его другом.

«Берегись этого ручейка (говорил Гилламет), он проходит по всему полю. Пометь его на своей карте». А, я должен был помнить ту змею в траве недалеко от Мортрил!

Простираясь во всю длину среди зелёного рая запасной посадочной площадки, она лежала в ожидании меня на расстоянии тысячи миль от того места, где я сел. При случае, она превратила бы меня в пылающие канделябры.

А те храбрые тридцать овец, пасущихся на склоне холма, были готовы обвинить меня. Ты думаешь, что луг пустой, и вдруг — бац! В твоих колёсах тридцать баранов. Удивленная улыбка, и это всё, что я мог прочитать в лице такой жестокой опасности.

Среди самых лучших писателей, описывающих полёты, мы ожидаем встретить очень высокопарных и выражающих свою мысль на бумаге весьма сложным слогом.

Но, это не так: на самом деле, чем выше мастерство писателя и чем ближе он к нам, как друг, тем проще и яснее мысль, которую он сообщает. И странно, это сообщение мы не запоминаем, мы находим в нём то, что нам было известно всегда.

В Маленьком Принце, Сент-Экзюпери раскрывает идею той особой дружбы, которая может возникнуть между пилотами самолёта и другими пилотами, пишущими о полётах.

«Вот мой секрет, — сказал лис маленькому принцу, — очень простой секрет: только сердцем можно видеть вещи правильно: главное невидимо глазу».

«Главное — невидимо глазу», — повторил Маленький Принц, так что он, конечно же, запомнит это. Сент-Экзюпери пишет о тебе и обо мне, о тех, кто точно так же, как и он, оказались втянутыми в полёт, и мы ищем таких же друзей в его пределах.

Не рассмотрев это невидимое, не распознав, что у нас больше общего с Сент-Экзюпери и Дэвидом Гарнеттом, и Бертом Стайлзом, и Ричардом Хиллари, и Эрнестом Ганном, чем с нашим соседом, мы оставляем их неприрученными, и тогда они для нас друзья не больше, чем тысячи неизвестных лиц.

Но, как только мы поймём, что это реальный человек, который взялся за перо, это человек, который посвятил полёту всю свою жизнь, — каждый из них становится для нас единственным во всём мире.

Главное в них и в нас невидимо глазу. Мы является другом человеку не потому, что у него каштановые волосы, или голубые глаза, или шрам на подбородке после старой авиакатастрофы, а потому, что у него те же мечты, он любит то же добро и ненавидит то же зло. Потому что он любит слушать тикающий звук мотора тёплым спокойным утром.

Голые факты бессмысленны.

ФАКТ: Человек, носивший униформу командира Французских Военно-Воздушных Сил, имя которого Сент-Экзюпери, в своём бортовом журнале записал семь тысяч часов лётного времени и не вернулся из разведывательного полёта над своей родной землей.

ФАКТ: Офицер разведки Люфтваффе Герман Корт вечером 31 июля 1944 года, в тот вечер, когда самолёт Сент-Экзюпери был единственным пропавшим самолётом, повторяет сообщение: «Доклад по телефону: гибель самолёта-разведчика, который горящим упал в море».

ФАКТ: Библиотека Германа Корта в Аикс-ля Чапель с её почётной полкой для книг Сент-Экзюпери была разрушена во время бомбежки Союзной Авиацией.

ФАКТ: Ничто из этого не разрушило Сент-Экзюпери. Нет ни пули в его моторе, ни пламени в кабине, ни бомбы, разрывающей его книги в клочки, потому что настоящий Сент-Экзюпери, настоящий Дэвид Гарнетт, настоящий Берт Стайлз — это не плоть, и все они — не бумага.

Они — это особый способ мышления, возможно, очень похожий на наш собственный, но, в то же время, как лис нашего принца, единственный во всём мире.

А смысл?

Эти люди с их единственной реальной и вечной частью живы сегодня. Если мы отыщем их, мы можем наблюдать вместе с ними и смеяться с ними и учиться с ними.

Их бортовые журналы переплавляются в наши, и наш полёт, и наша жизнь становится богаче, благодаря знакомству с ними.