и хоругви”. Апостол утверждает другое: чтобы стать
христианином, надо пройти сквозь море. Не в смысле исторической реминисценции
(воспоминание о том, что три тысячи лет назад иудейское племя, гонимое от
фараона, чудом прошло сквозь раступившуюся морскую стихию), но сейчас, в
настоящем, пройти сквозь море и креститься не в православном храме и не в
сентябрьской Оке, и не под прекрасную молитву пастыря, священника и проч., но
креститься в облаке!
Абсолютный дзен! Креститься в море! И как же христианам, когда дворы их один от
другого за тридевять земель, когда не находят ни слова общего, питаться одной и
той же духовной пищей? Или каким образом пить из духовного камня, именуемого
Христом (1Кор.10:4)? Разве не абсолютный дзен?
Учителя проповедуют вероучение, священники совершают таинства на христианской
ниве... Кто-то приводит в храм, кто-то учит о Его любви, кто-то ставит Его
портрет в кафе, кто-то лобызает Его иконку во время вечернего богослужения...
Апостол учит о другом: пить из Него как из духовного камня (1Кор.10:4). Таково
духовное питие. Понять этот язык может только юродивый — невеста. Потому не
станем искушать Христа довольством и сытостью, возможностью стяжать венец без
откровения любви; без угашения стрел святой водою источника, бьющего в сердце;
без того, чтобы терпеть и кричать из последних сил, и принять на себя образ
пустыножительной невесты. Не станем искушать Христа, полагая возможным
христианство здравомысленное, очевидное, по приходскому упорядоченное “рядовое
воскресение”!
Абсолютно неподражаемая Евфросиньюшка и ее дзеновский наставник-целитель игумен
Амфилохий. В шестьдесят лет его выкуривают из лавры, и штатный архимандрит
попадает в психушку в новом для себя статусе “буйно-помешаного”. Новая
окружающая лжебратия (психопаты) выбивают ему зубы, после чего он, исцелив
пятерых буйнопомешанных, приглашается директором клиники и уполномоченным по
делам религии... стать начальником отделения психушки! Духовник дочери Сталина
Светланы Аллилуевой, целитель-костоправ, любитель голубей...
Абсолютно неизъяснимая тайна стяжания Святого Духа! Евфросинья была без ума от
Амфилохия. На могиле его творились чудеса. Мария Орловская была его любимой
ученицей. А один милый священник, которого мы посетили в годы странствий с отцом
Ильей, отозвался об Амфилохии: “Ничего особенного. Приехал я к нему за две
тысячи верст, а он мне: “Пить будешь?” Я и удрал тотчас же”. Кому как
откроется... Другой старец, Святополк (Кукша), любил принимать обожателей своих
в записаных штанах, чтобы только в белых одеждах войти в Царствие. Не юродивый
ли?
Без юродивой безуминки не постичь Христа.
07.08.97
Я бы хотел положить руку тебе на сердце...
Благодать отступила — и веры никакой. Исчезла, стушевалась.. Три призрака над
деревенским кладбищем... Что это? Куда протягивается моя рука? Почему миллионы
воплей кричат в моем сердце? Кто вы, терзающиеся во мне? Почему нет мне покоя,
нет мира?
О Нем ничего нельзя сказать и Его нельзя знать. И кто говорит, что знает Его —
безумец. Но тот, кто следует пути и не познал Его — вдвойне безумец.
Никого у двери Царствия... Пустыня для миллионов.
Сеется доброе. Но в ночи приходит дьявол, и сон непреложен. Попробуй не спи...
Гефсимания для одних — кровавый пот соискупительного действа; для других —
тяжелое облако гипноза, смежающее очи. Преступно, невозможно! Искушения от врага
непреложны, как обязателен сон для души человеческой. И когда люди спали, пришел
враг и посеял между пшеницею плевелы, и ушел...
Как верно, как аболютно достоверно Господь отметил его повадки! Как вор, пришел
в ночи, посеял плевелы помыслов и сгинул, чтобы никто его не видел и не узнал в
лицо, и не усмотрел дел его. ...А дальше прорастает ядовитая зелень, и на нее
падает Божия роса, и ее капли сверкают в лучах утреннего солнца... И Божие поле
превращается в пустыню. Добрым семенам приходиться делиться влагою, пищею с
ядовитыми ростками.
Тебе нужна опора на старца? Бог пошлет тебе старца. Но однажды отнимет... Старец
приоткроет небо — Бог его откроет. Чтобы перейти от приоткрытого к отверстому —
отнимется и старец...
Кафизма против помыслов прекрасна. Канон Богородице, рекомендуемый великим
старцем Гавриилом Седмиезерским при искушении, целителен. Но дьяволу дано
ввергать в сон, и сеять плевелы среди Божиих семян... Почему в притче не
упоминаешься Ты, Сеятельница обетованного потомства-семени? Почему нет речи о
Тебе, Сокрушительница