хватают, тащат, а их бъют, уничтожают, отстреливают,
заклинают перестать, но они, как одержимые, не понимая даже -
зачем они это делают, все продолжают стаскивать добро к себе.
Ими движет рефлекс накопления, который сильнее жизни. Вот
родители посылают мальчиков своих убивать других мальчиков от
других родителей. Знаешь - почему? Потому что насилие, как
гнев, им доставляет наслажденье, как облегченье при туалете. И
они не могут противостоять помешательству своему. А мальчики с
той и другой стороны идут на заклание, как завороженные
счастьем свершения смерти. Их нельзя остановить! Если б они
имели внутренний запрет к убийствам, никакая б сила не смогла
бы затолкать в их руки оружие. Но смерть манит и без приказа.
Мальчишки мечтают об автоматах. Изготовители их еще не прокляты
людьми! Они в доблесть возведены! И уважения хотят! Политики и
офицеры лишь организуют эту похоть. А маниакальная страсть
власти? При полном отсутствии понимания ее порочности, как
средства углубления идеи насилия, несущей обманную цель. Тяга к
пороку, чтоб стать им. Как остановить жажду безумия? Чем?
Потрясением? Разумом? Нет ключей к человеческой сути.
- Есть, Дворник. В обнаженном сердце. Но оно должно гореть
огнем и заражать других.
Мы подошли к нашему дворовому клубу. Животовский смотрит
на небо, умиротворенно зажав стакан. На столе стоит бутылка
водки. Маша с Витей-Прыщем и студентом Альбертом обсуждают
способы войти в контакты с заграницей. Маша полагается на
удачный брак с принцем Брунея Джефри. Витя за прорыв всей
сопливой бандой на тибетской границе. А студент - подавшись в
шпионы. Все - равно - в какие. Или в 'Гринпис без границ'. Они
пришли к выводу, что будущее человечества за миром грез и
иллюзий. Начало тому положено книжками, кинопродукцией,
сектами, эротическими вакханалиями, хорошими шоу, кабаками, вот
сейчас - наркотиками, а там - виртуальными компьютерами с
одурманивающей музыкой. Зачем с этим бороться? Ведь счастье -
цель! Цель достигнута - умирай! Зачем его всю жизнь по крошкам
собирать? Все равно - умрем! Зачем жить сто лет до миллиона
болезней, когда за двадцать можно будет получить этого счастья
столько, сколько полагается на десять жизней? Счастье растить
своих детей? А им, этим детям, оно нужно? Чтоб их родили,
учили, воспитывали? Ученые не могут понять, почему молодые
по-варварски относится и к родителям, и ко всему окружению? Да
они не виноваты в том, что их родили в этом сумашедшем доме. И
вправе требовать компенсацию за это. А компенсации нет. Так
чего ж не мстить за свое рождение? Человечество должно быть
благодарным за открытие мира грез, иллюзий, счастья, куда
каждый желающий может уйти. Итак, масштабы проекта предполагали
перенимание передовых зарубежных технологий в этом направлении.
Но для этого требовалось вначале влиться в тамошную атмосферу.
- Птицы перелетные, - говорит Животовский, - а кому вы там
нужны со своим менталитетом?
Студент обиделся.
- На что Вы намекаете?
- Вы вроде медведя из леса, мечтающего переселиться в
цирк. Тесны вам будут нравственные нормы, да и загадите тот
цирк. Вы там никогда не будете в своей тарелке. И еще одно.
Если ваш мозг когда-нибудь освободится от страсти по скверне,
он опустошится вовсе. От чистоты бациллы гибнут. Ползучия
депрессия отравит вас.
- А Вы не заблуждаетесь по поводу стерильной чистоты там?
- это Витя. - Там нашего брата не меньше, чем тут.
- Да, в каждой стране свои бандиты. Но уровни разные. На
разных языках условностей ведутся диалоги между обществом и
бандами. Не забывайте положительную роль банд. Ведь их
формирует само общество. Банды высвечивают его пороки,
олицетворяя их собой. Они не страшны, находясь под контролем
общества. Страшны, когда выходят из-под контроля. Те бандиты -
аналитики несовершенства. Нет в них ничего такого, чтобы не