Идрис Шах

Путь суфиев (Часть 1)

которой сидел суфий.

Суфий сказал ему:

'Ответ на твой вопрос заключается в том, что ты никогда еще не видел объявления, запрещающего камнеедство, поскольку в нем нет необходимости. Привычка к камнеедству пока что за человечеством не наблюдается.

Лишь когда человек сумеет отказаться от других привычек, более пагубных, чем камнеедство, он сможет подняться выше своего теперешнего жалкого состояния'.

ПОЧЕМУ СОБАКА НЕ ПИЛА

У Шибли спросили: 'Кто указал вам Путь?'

Он ответил: 'Собака. Однажды я увидел, как она, умирая от жажды, застыла у кромки воды.

Каждый раз, как она видела свое отражение, она в испуге отпрыгивала назад, принимая его за другую собаку.

Наконец жажда взяла верх, собака отбросила страх и отчаянно прыгнула в воду. Другая собака исчезла.

Так было устранено препятствие, которое заключалось в ней самой, преграду между ней и тем, к чему она стремилась.

Точно так же исчезло мое собственное препятствие, когда я понял, что оно есть то, что я принимаю за свое 'Я'. Так впервые мой Путь был указан мне поведением собаки'.

НАГЛЯДНЫЙ ПРИМЕР ОБУЧЕНИЯ

Однажды некий дурной человек пригласил Османа аль-Хири на ужин. Когда шейх пришел, человек прогнал его. Но не прошел он и десяти шагов, как его позвали обратно.

Это продолжалось более тридцати раз, пока наконец человек, пораженный терпением и кротостью суфия, не пал на землю и не стал просить прощения.

– Ты просто не понимаешь, – сказал аль-Хири. – Я делал то же, что сделала бы любая дрессированная собака. Когда вы зовете ее, она приходит, когда вы гоните ее, она убегает. Такое поведение не является отличительной особенностью суфиев, оно доступно каждому человеку.

СЛОВА ДЬЯВОЛА

Жил-был один дервиш. Во время медитации он заметил, что возле него вертится какой-то черт.

Дервиш спросил: 'Почему бездельничаешь? Почему не творишь зло?'

Черт печально взглянул на него: 'С тех пор как появилось столько теоретиков и самозванных учителей Пути, для меня не осталось работы'.

ЧЕТЫРЕ ШЕЙХА И ХАЛИФ

Халиф Мансур решил назначить Верховным Судьей государства одного из четырех великих суфийских шейхов. Абу Ханифа, Суфйан Саури, Мизар и Шураи были призваны во Дворец, но по пути они обговорили план действия.

Абу Ханифа, один из четырех Великих Знатоков Закона, как его теперь называют, сказал:

– Я уклонюсь от должности. Мизар притворится душевнобольным. Суфийан сбежит, и я предрекаю, что Судьей станет Шураи.

Так и случилось. Суфйан бежал и укрылся в чужой стране, чтобы не понести наказание за непослушание. Трое других предстали перед халифом.

Мансур сказал Абу Ханифе:

– Ты назначаешься Судьей.

Абу Ханифа ответил:

– Повелитель Правоверных, я не могу принять эту должность. Я не араб; поэтому арабы вряд ли признают меня.

Халиф возразил:

– Кровь тут ни при чем. Мы нуждаемся в знаниях, а тебя считают величайшим мудрецом нашего времени.

Абу Ханифа сказал:

– Но если то, что я сказал, верно, я не могу быть Судьей. Если же это неверно, то я не заслуживаю этого поста и тем самым лишаюсь права на него.

Так Абу Ханифа достиг своей цели и уклонился от предложения халифа.

Пришел черед Мизара, и тот, ухватив халифа за руку, закричал:

– Как поживаешь, как твои детки, твои стада?

– Уведите его. Он явно сошел с ума, – приказал халиф.

Остался один Шураи, который сослался на свою болезнь. Но Мансур приказал ему пройти курс лечения и сделал его Судьей.

ФУДАЙЛ-РАЗБОЙНИК И ЕГО СЫН

Фудайл, сын Айада, в молодости был разбойником. После того как он обратился к религии, он считал, что поклоняется Богу правильным образом и искупает свои преступления, ибо разыскал все свои жертвы и возместил причиненные им убытки.

Однажды, однако, он получил необычный урок. Он играл со своим маленьким сыном, взял его на колени и расцеловал его.

– Ты любишь меня? – спросил малыш.

– Люблю, – ответил Фудайл.

– Но разве ты не любишь Бога, как ты часто мне говорил?

– Да, мне кажется, что люблю, – сказал отец.– Но как ты можешь любить двоих, если у тебя одно сердце?

В тот же момент Фудайла осенило: то, что он считал любовью, было всего лишь сентиментальной привязанностью и что он должен искать более высокую форму любви.