Рудольф Штайнер

Теософия

высшими истинами. Даже того, кому его жизнь не дает повода

заниматься обычными науками. Ибо можно вполне исполнить свое назначение как

человека, ничего не понимая в ботанике, зоологии, математике и иных науках,

но невозможно быть 'человеком' в полном смысле слова, не приблизившись

как-нибудь к сущности и назначению человека, раскрытым 'высшей мудростью'.

Высшее, к чему человек может обратить свой взор, он именует

'божественным'. И он должен свое высшее назначение как-нибудь связать с этим

божественным. Поэтому и высшая мудрость, которая раскрывает ему его

существо, а тем самым и его назначение, может быть названа 'божественной

мудростью' или теософией.

Исходя из намеченного здесь образа мыслей, в этой книге дается очерк

теософского мировоззрения. Написавший его не излагает ничего, что не

являлось бы для него фактом в таком же смысле, как переживание во внешнем

мире является фактом для зрения и слуха и обыкновенного рассудка. Ведь здесь

мы имеем дело с переживаниями, которые становятся доступны каждому, кто

решится вступить на 'путь познания', очерченный в особом отделе этой книги.

В правильное отношение к вещам сверхчувственного мира становятся, когда

предполагают, что здоровое мышление и ощущение в состоянии понять все,

вытекающее из высших миров как истинное познание, и что, исходя из этого

понимания и беря его за основание, тем самым делают важный шаг и на пути к

своему собственному видению, хотя для достижения его должно превзойти и

нечто иное. Но, пренебрегая этим путем и желая проникнуть в высшие миры

только иным способом, закрывают себе дверь к истинному высшему познанию.

Положение, что можно признать высшие миры, лишь увидев их, является

препятствием для самого этого видения. Желание же сначала здравым мышлением

понять то, что потом можно будет видеть, способствует этому видению. Оно

волшебным образом вызывает наружу могучие силы души, ведущие к такому

'созерцанию видящего'.

СУЩЕСТВО ЧЕЛОВЕКА

Следующие слова Гете прекрасно определяют исходную точку одного из

путей, на котором может быть познано существо человека. 'Как скоро человек

замечает вокруг себя предметы, он их рассматривает в их отношениях к нему

самому, и он прав, потому что вся его судьба зависит от того, нравятся ли

они ему или нет, привлекают ли его или отталкивают, приносят ли ему пользу

или вред. Этот вполне естественный способ смотреть на вещи и судить о них

кажется столь же легким, как и необходимым, и все же человек подвержен при

этом тысяче ошибок, которые часто пристыжают его и отравляют ему жизнь.

Гораздо более тяжелый труд берут на себя те, кого живое стремление к знанию

побуждает наблюдать вещи в природе, каковы они сами по себе и в их

взаимоотношениях, ибо они скоро утрачивают то мерило, которое помогало им,

пока они, как люди, рассматривали вещи по отношению к себе. Им не достает

мерила, удовольствия и неудовольствия, притяжения и отталкивания, пользы и

вреда, они должны совсем отказаться от него, как равнодушные и богоподобные

существа, они должны искать и исследовать то, что есть, а не то, что им

нравится. Так, настоящего ботаника не должна трогать ни красота, ни

полезность растений: он должен исследовать их строение, их отношение к

остальному растительному царству, и как все растения вызываются наружу и

освещаются солнцем, так должен и он ровным, спокойным взглядом взирать на

них и осматривать их все, и мерило для этого познавания, данные для суждения

о них брать не из себя, а из круга наблюдаемых им вещей'.

Эта высказанная Гете мысль обращает внимание человека на троякое.

Первое - это предметы, о которых к нему постоянно притекают вести через

врата его чувств, предметы, которые он осязает, обоняет, вкушает, слышит и

видит. Второе - это впечатления, которые они на него производят и которые

сказываются как его удовольствие и неудовольствие, желание и отвращение, в