Востока.
Онасчитала, что жизнь дана для того, чтобы достичь внутреннего
просветления,
выйти на высшую ступень сознания, для которой характерны умиротворение
духа и отрешенность от всего мирского. По ее убеждению, смысл жизни не
всовершенствовании, а в отказе от необходимости что-либо
совершенствовать, к
чему-либо стремиться... Вы понимаете, где при этом оказался Уил?
Я отрицательно покачал головой.
-- Он оказался в затруднительном положении, -- продолжал падре Карл. --
Его отец отстаивал западноевропейскую идею о необходимости трудиться во
имяпрогресса и совершенствования, а мать придерживалась восточного
представления о том, что жизнь дана лишь для обретения мира в душе.
Родители
подготовили Уила к работе над слиянием в одно целое отличных друг от
друга
основных философских взглядов восточной и западной цивилизаций, хотя на
первых порах он этого не понимал. Сначала он стал инженером, посвятив
себя
прогрессу, а потом простым проводником, чтобы обрести мир в душе,
показывая
людям прекрасные, волнующие своей красотой уголки нашей страны.
Но когда Уил обнаружил Манускрипт, все это ожило в нем. В откровениях
содержался прямой ответ на его главный вопрос. В них ему открылось, что
идеи
Востока и Запада, по сути дела, могут соединиться, образуя некую более
возвышенную истину. Знакомясь с откровениями, мы видим, насколько
правомочна
точка зрения Запада, согласно которой смысл жизни в прогрессе, в
устремленности к еще более высокой ступени развития. Однако Восток тоже
прав, когда подчеркивает, что нам необходимо отказаться от подчинения
себе
других при помощи своего 'я'. Мы не в состоянии идти дальше,
руководствуясь
одной лишь логикой. Нам нужно обрести большую полноту сознания,
сподобиться
внутреннего единения в Господе, потому что лишь тогда, став более
возвышенными, мы сможем направлять свою 'устремленность к чему-то
лучшему.
Когда Уил начал уяснять эти откровения, вся жизнь его оказалась
вовлеченной в какой-то поток. Он познакомился с Хосе, тем самым
священником,
который первым нашел и перевел Манускрипт. Вскоре после этого он
встретился
с владельцем Висьенте и помог организовать там исследования. Примерно в
этоже время у него завязалась дружба с Хулией, которая, как и он,
показывала
людям дорогу в девственные леса.
Именно Хулия стала для Уила наиболее близким человеком. Они оба сразу
почувствовали эту близость из-за схожести стоявших перед ними вопросов.
Хулия выросла в семье, где отец вел беседы о духовном, но делал это
как-то
странно, с причудами. Мать, с другой стороны, преподавала риторику в
колледже и была неутомимой спорщицей, ратовавшей за ясность мышления.
Естественно, Хулия поняла, что ей необходимо больше знать о духовном,
но при
этом она хотела, чтобы эти знания были доходчивыми и четко
сформулированными.
Уил искал слияния восточного и западного, которое давало бы понимание
духовного мира человека, а Хулии нужно было, чтобы объяснение этого
давалось
в абсолютно четкой форме. Все это они нашли для себя в Манускрипте.
-- Завтрак готов! -- донесся из кухни голос Санчеса.
Я удивленно обернулся. Мне и в голову не приходило, что Санчес уже
встал. Прервав беседу, мы с падре Карлом встали и прошли на кухню, где
насждал завтрак, состоящий из фруктов и кукурузных хлопьев. Потом падре
Карл
предложил мне прогуляться вместе с ним на развалины. Я согласился, так
какмне очень хотелось побывать там снова. Мы посмотрели на падре Санчеса,
нотот вежливо отказался: ему нужно было съездить в долину и сделать
несколько
телефонных звонков.
Когда мы вышли из дома, небо было кристально чистым и над вершинами
ярко сияло солнце. Мы шли размашистым шагом.
-- Как вы думаете, можно ли связаться с Уилом? -- спросил я.
-- Лумаю, что нет, -- ответил падре Карл. -- Он не назвал имен своих
друзей. Единственное, что можно было бы сделать, -- это отправиться в
Икитос, городок близ северной границы, но мне кажется, что сейчас это
может
быть небезопасным.
-- А почему именно туда?
-- Уил сказал, что, по его соображениям, поиски приведут его именно в
этот