эти перемены
отвечают новым интересам государства и народа: 'Сходя к немощи их, точно
дабы нас, своих государей, познали, а не вас (бояр) изменников!', - вот
так! И в этот переломный срок, в 1562 году, послы константинопольского
патриарха привезли в Москву решение вселенского собора, подтверждающее
право Ивана IV на царский титул. Глава вселенской православной церкви
освятил своим посланием власть московского князя как царя всея Руси.
Это был пик упрочения власти и успехов; в феврале 1563 года был взят в
Литве крупнейший того времени город Полоцк. Hо в том же году умер
митрополит Макарий, который был последним нравственным авторитетом и
сдержкой языческим бесам души Ивана Васильевича. Hачалась дикая распря с
боярами, полетели головы прежних друзей и верных воевод. Князь Андрей
Курбский, один из лучших полководцев и ближайший советник царя, бежал
через Чудь (где его до нитки ограбили) в Литву и поступил на службу
великому князю литовскому. Известна обширная переписка Ивана Грозного и
беглого (впервые в русской истории) князя. Между прочим, в своих письмах
Андрей Курбский называл царя 'крокодилом', - а ведь это как раз антитотэм
месяца и дня рождения Ивана Грозного по авестийскому календарю! Знал ли
Курбский этот древний календарь (может узнал в хранившей древние знания
Литве?), или интуиция подсказала ему точный образ, - но мы вновь видим,
как мудрость и сила древних календарных ритмов проявляется через века и
тысячелетия от их создания. Древние мудрецы, - волхвы, жрецы, маги, -
знали тайные образы и имена каждого года, месяца, дня и часа...
Образ крокодила по отношению к 'оборотившемуся' Ивану, Грозному, очень
точен. Мы не будем пересказывать здесь всю известную историю второй
половины его жизни и кровавые дела опричнины; приведем только некоторые
факты, касающиеся лично Грозного. Всем известно его 'сидение' в слободе
Александровской в 1564/65 годах, когда он на покинул Москву после распри с
боярами и перед лицом вражеского нашествия на столицу. Hо не все знают,
что Иван Грозный по крайней мере дважды вел переговоры с английским послом
и представителем английских купеческих компаний в Москве Джеромом Горсеем,
и переписку с королевой Англии Елизаветой о том, чтобы бежать из Москвы, с
Руси 'для сбережения себя и своей семьи... пока беда не минует, бог не
устроит иначе' (Ю.Толстой. 'Первые сорок лет сношений между Россиею и
Англиею'. СПб, 1875г., стр.40), - в сентябре 1567 года и незадолго до
своей смерти в 1584 году. Дж.Горсей в своих 'Записках' (см. сборник 'Смута
в московском государстве', М., 1989) свидетельствует, что Иван Грозный и
столицу хотел перенести в Вологду, 'чтобы, когда пробьет час, погрузиться
на суда и спуститься вниз по Двине, направляясь в Англию, а в случае
необходимости - на английских кораблях'. Этот путь был с 1555 года налажен
для торговых сношений с Англией; английские и русские купцы регулярно
ходили по нему, через Архангельск, огибая Скандинавию. Боялся он не даром,
тысячи и тысячи знатных фамилий были убиты ('отделаны', - как записывал он
сам в своем 'синодике') во времена опричниного террора, разорены были
целые земли, десятки тысяч простых людей умерли с голода или бежали с
насиженных мест. Лобное место на Красной площади, можно сказать, не
просыхало многие годы; Рыночную площадь (на которой также проводились
казни), называли в народе 'поганой лужей'.
Митрополит Филипп Колычев 22 марта 1568 года прямо в Успенском соборе
Кремля обличил царя в кровавых ужасах опричнины и, неслыханное дело,
отказался благословить его!.. Этот эпизод памятен всем нам по фильму
С.Эйзенштейна, возгласом ребенка: 'Мамка, это - грозный царь языческий?!'
Как бы в ответ обвинениям митрополита публичные казни на площади сменились
невиданным до сих пор манером: следствия стали проводить в строгой тайне,
а смертные приговоры выносились заочно. Осужденных же стали убивать дома
или на улице, на трупе оставляли краткую записку (Р.Скрынников. 'Иван
Грозный',М.,1983). Митрополиту была послана зашитая в кожаный мешок голова
И.Колычева, его родственника. Вскоре опричники расправились и с самим
Филиппом. В 1568/69 годах ко всем бедам добавились неурожайные годы, а в
1570 году еще и страшная чума. Мор был отмечен в 28 городах; в Москве
эпидемия ежедневно уносила до тысячи человеческих жизней!
В некоторых городах вымерла половина жителей. Как считают историки,
трехлетний голод и эпидемия принесли гибель сотням тысяч людей. Царя же
более всего в эти годы заботили подозрения в измене,