Н.М.Карамзин

История Государства Российского том 3

было жалости в людях, - говорит Летописец: -

казалось, что ни отец сына, ни мать дочери не любит. Сосед соседу не хотел

уломить хлеба!' Кто мог, бежал в иные области; но зло было общее для всей

России, кроме Киева: в одном Смоленске, тогда весьма многолюдном, умерло

более тридцати тысяч людей.

[1231 г.] Новогородцы весною испытали еще иное бедствие: весь богатый

конец Славянский обратился в пепел; спасаясь от пламени, многие жители

утонули в Волхове; самая река не могла служить преградою для огня.

'Новгород уже кончался', по словам летописи... Но великодушная дружба

иноземных купцов отвратила сию погибель. Сведав о бедствии Новогородцев,

Немцы из-за моря спешили к ним с хлебом и, думая более о человеколюбии,

нежели о корысти, остановили голод, скоро исчезли ужасные следы его, и

народ изъявил живейшую благодарность за такую услугу.

Михаил Черниговский, несмотря на заключенный мир в Владимире,

дружелюбно принимал Новогородских беглецов, врагов Ярославовых, обещая им

покровительство.

Сам Великий Князь Георгий оскорбился сим криводушием и выступил с

войском к северным пределам Черниговским: он возвратился с дороги; но

Ярослав, предводительствуя Новогородцами, и сыновья Константиновы выжгли

Серенск (в нынешней Калужской Губернии), осаждали Мосальск и сделали много

зла окрестным жителям. Таким образом древняя семейственная вражда

возобновилась. [1232 г.] Беглецы уверяли, что Ярослав ненавидим большею

частию их сограждан, готовых взять сторону Ольговичей: для того Князь

Трубчевский Святослав, родственник Михаилов, отправился в Новгород с

дружественными предложениями; но сведал противное и с великим стыдом уехал

назад. Последнею надеждою Новогородских изгнанников оставался Псков, где

они действительно были приняты как братья. Там находился сановник

Ярославов: они заключили его в цепи и, пылая злобою, желали кровопролития.

Граждане стояли за них усильно, однако ж недолго. Ярослав, сам прибыв в

Новгород, не пускал к ним купцов, ни товаров. Нуждаясь во многих вещах -

платя за берковец соли около 10 нынешних рублей серебряных, - Псковитяне

смирились. Ярослав не хотел дать им в наместники сына, юного Князя

Феодора, а дал шурина своего, Георгия, которого они приняли с радостию,

выгнав беглецов Новогородских.

[1233 г.] Сии мятежные изгнанники ушли в Медвежью Голову, или Оденпе, к

сыну бывшего Князя Псковского Владимира, именем Ярославу, и с помощию

Ливонских Рыцарей взяли Изборск: но Псковитяне схватили их всех и выдали

Князю Новогородскому. В числе пленников находился и Ярослав Владимирович:

подобно отцу то враг, то союзник Немцев, он считал Псков своим наследием

и, хотев завоевать его с беглецами Новогородскими, был вместе с ними

заточен в Переславль Суздальский. Чрез несколько лет супруга его, жившая в

Оденпе, приняла смерть мученицы от руки злобного пасынка и, погребенная в

монастыре Псковском Св.

Иоанна, славилась в России памятию своих добродетелей и чудесами.

Присутствие Ярослава Всеволодовича было нужно для Новогородцев; но

пораженный внезапною кончиною старшего сына, он уехал в Переяславль. Юный

Феодор, цветущий красотою, готовился к счастливому браку; невеста

приехала; Князья и Вельможи были созваны и вместо ожидаемого мира, вместо

общего веселия положили жениха во гроб. Народ изъявил искреннее участие в

скорби нежного отца; а Князь, едва осушив слезы, извлек меч для защиты

Новогородцев и привел к ним свои полки многочисленные.

[1234 г.] Ливонские Рыцари, пристав к Российским мятежникам и захватив

близ Оденпе одного чиновника Новогородского, дали повод Ярославу разорить

окрестности сего города и Дерпта. Немцы, требуя мира, заключили его на

условиях, выгодных для Россиян. Совершив сей поход, Ярослав спешил

настигнуть Литовцев, которые едва было не взяли Русы, опустошив церкви и

монастыри в окрестности: он разбил их в Торопецком Княжении; загнал в

густые леса; взял в добычу триста коней, множество оружия и щитов. Сей

народ беспрестанными набегами более и более ужасал соседов: занимался

единственно земледелием и войною; презирал мирные искусства гражданские,

но жадно искал плодов их в странах образованных и хотел приобретать оные

не меною, не торговлею, а своею кровию. Общая польза государственная

предписывала нашим Князьям истребить гнездо разбойников и покорить их

землю:

вместо чего они только гонялись за Литовцами, которые чрез несколько

времени одержали совершенную победу над сильною ратию Ливонских Рыцарей;