Карлос Кастанеда

Огонь изнутри 1984г

различных

приемов, которые все более и более усложнялись со временем.

- Тайные знания о земле, - продолжал он. - относились ко всему, что

стоит на земле. Были особые наборы движений, слов, мазей и ядов, которые

применялись к людям, животным, насекомым, деревьям, маленьким растениям,

камням, почве.

Эти ритуалы превратили древних видящих в устрашающие существа, их

тайные знания о земле использовались либо для заботы, либо для разрушения

всего, что стоит на земле.

Двойником земли было то, что они знали, как темные области. Эти

ритуалы были еще более опасными: они имели дело с существами без

органической жизни - с живыми существами, присутствующими на земле и

населяющими ее совместно со всеми органическими существами.

Несомненно, что одной из наиболее ценных находок древних видящих,

особенно для них самих, было открытие, что органическая жизнь - это не

единственная форма жизни, присутствующая на земле.

Я не совсем понял то, что он сказал, и мне пришлось подождать

дальнейших объяснений.

- Органические существа - это не единственные существа, имеющие

жизнь, - сказал он и опять помедлил, как бы давая мне время на обдумывание

его утверждения.

Я пустился в долгую аргументацию относительно определений жизни и

того, что значит быть живым. Я говорил о размножении, обмене веществ и

росте - о тех процессах, которые отличают живые организмы от

неодушевленных предметов.

- Все это относится к органике, - сказал он. - но это только одна

возможность. Ты должен выводить все, что хочешь сказать, только из одной

категории.

- Но как же еще может быть, дон Хуан? - спросил я.

- Для видящих быть живым - значит сознавать, - ответил он. - для

обычного человека сознавать - значит быть каким-то организмом. В этом

вопросе видящие отличаются: для них сознавать означает, что эманации,

вызывающие сознание, заключены во вместилище.

Органические живые существа имеют кокон, заключающий эманации, но

есть и другие существа, чьи вместилища для видящего не имеют формы кокона.

И все же они имеют в себе эманации сознания и характеристики жизни,

отличные от воспроизведения и обмена веществ.

- Какие же это, дон Хуан?

- Такие, как эмоциональная зависимость, печаль, радость, гнев, и так

далее, и тому подобное. Да, я забыл лучшее из всего - любовь! Род любви, о

котором человек не может даже и помыслить!

- Ты это серьезно, дон Хуан? - спросил я горячо.

- Совершенно серьезно, - ответил он с каменным выражением лица, а

затем разразился смехом. - если мы возьмем за основу то, что видят

видящие, то жизнь, в самом деле, нечто необычайное.

- Если те существа живые, почему же они не дадут о себе знать? -

спросил я.

- Они все время это делают, и не только видящим, но и обычным людям.

Но дело в том, что вся наличная энергия поглощена внешним вниманием.

Перечисления, которыми занимаются люди, не только всю ее забирают, но и

огрубляют оболочку кокона до того, что делают ее негибкой. При таких

обстоятельствах нет возможного взаимодействия.

Он напомнил мне о тех бесчисленных случаях в процессе моего обучения

с ним, когда я был сам свидетелем неорганических существ. Я возразил, что

"объяснил" почти все эти случаи. Я даже сформулировал гипотезу, что это

учение с помощью галлюциногенных растений пытается выудить у ученика

согласие на первобытную интерпретацию мира. Я сказал ему, что формально я

не назвал это "первобытной интерпретацией мира", а применил

антропологическое выражение "взгляд на мир, свойственный обществу

охотников и собирателей".

Дон Хуан смеялся почти до изнеможения.

- Я даже не могу сказать, в каком состоянии ты лучше - в своем

нормальном или в состоянии повышенного сознания, - сказал он. - в своем

обычном состоянии ты лишен подозрительности, однако утомительно

рассудочен. Я думаю, что ты мне нравишься больше, когда находишься

поглубже в левой части, несмотря на то, что ты ужасно пугаешься всего, как

вчера.

И, прежде чем я успел сказать что-нибудь, он заявил, что был зрителем

того, что древние видящие делали по сравнению с новыми видящими, и в

качестве контраргумента хочет выступить с этим, чтобы дать мне более ясное

понятие о странностях, против которых я восстаю. Затем он продолжил

объяснение ритуалов древних видящих.

Он сказал, что следующая из великих находок относилась к другой

категории тайных знаний: огню и воде. Они открыли, что пламя имеет очень

странные особенности: оно может переносить человека телесно, так же как и

вода.

Дон Хуан назвал это блестящим открытием. Я отметил, что есть основные