изнемогает
в истине только твое слабое, темное сердце, которое не всегда может переносить
напряжение света ее и не всегда способно вместить чистоту ее. Так бессильна,
хладна, бесплодна бывает душа наша...
Исполненная живой сердечной веры, молитва, естественно, должна быть согрета
истинным, горячим чувством. Многие люди молятся лицемерно, и их лицемерная
молитва вошла у них в привычку: они сами даже не замечают и не хотят замечать,
что молятся лицемерно, а не в духе и истине, так что если бы кто сказал им,
что они молятся лицемерно, они разгневались бы на дерзнувшего сказать такую,
по их мнению, нецелесообразность. До лицемерия человек доходит не вдруг, а
постепенно. Сначала он, может быть, молится от сердца, но потом, так как молиться
всегда сердцем составляет значительный труд, к которому надо всегда принуждать
себя, ибо Царствие Небесное (сказано) силою берется, он начинает больше молиться
устами, поверхностно, а не из глубины души, так как это гораздо легче. Таких
людей очень много; Господь говорит о них: quot;приближаются Мне люди сии
усты своими и устами чтут Меня, сердце же их далече отстоит от Менеquot;
(Мф.).
Помни, что если ты во время молитвы не празднословишь, а с чувством говоришь
слова молитвы, то слова твои не возвратятся к тебе без силы (как шелуха без
зерна), но непременно принесут тебе те самые плоды, которые заключены в слове,
как плод в оболочке. Но если ты слова бросаешь попусту, не чувствуя сил их,
как шелуху без ядра, то пустыми они к тебе и воротятся; шелуху бросаешь, шелуха
к тебе и воротится; семя бросаешь, колос тебе принесет, и чем лучше, тучнее
семя, тем обильнее колос. Так и с нашими молитвами: чем искреннее, сердечнее
будешь произносить каждое слово, тем больше плода от молитвы. Кто из молящихся
не испытывал это? Поэтому все, приступающие работать Господу в молитве, научитесь
быть подобно Ему кроткими, смиренными и истинными сердцем, не будьте хладны,
постарайтесь иметь Дух Его, ибо кто Духа Христова не имать, сей несть Его
(тот и не Его) (Римл). Господь подобного Себе и сродного ищет в нас, к чему
бы могла прививаться благодать Его. И люди немного ценят те услуги, которые
мы делаем с холодностью, по привычке. А Бог хочет именно нашего сердца. quot;Даждь
Ми, сыне, твое сердцеquot; (кн. Притчей) - quot;Сын Мой! Отдай сердце твое
Мне, и глаза твои да наблюдают пути Моиquot;, потому что сердце - главное
в человеке, жизнь его; больше - сердце наше есть самый человек. Потому, кто
не молится или не служит Богу сердцем, тот все равно что вовсе не молится,
потому что тогда молится тело его, которое само по себе, без души то же, что
земля.
Искренность в молитве предполагает неизбежно искренность и прямоту сердца
во всем поведении христианина, во всей его жизни и общении с людьми. Если
хочешь, чтобы Господь давал скорее сердечную веру в молитве, старайся от всего
сердца все говорить и делать с людьми искренне и не будь с ними двоедушен.
Когда будешь прямодушен и доверчив с людьми, тогда Господь подаст тебе прямодушие
и искреннюю веру и по отношению к Богу. Разум должен прийти на помощь нашему
бедному сердцу, погруженному всецело в суету житейскую, возбуждая его представлениями
и мыслями о совершенствах божественных. Душа наша согревается, оживляется
и воспламеняется умным Солнцем Богом, когда умом своим, как зажигательным
стеклом, мы наведем на сердце, как на духовную точку в нашем существе, это
мысленное Солнце. И тогда Оно будет действовать на сердце всею Своею простотой
и Своей силой. И чем дальше, чем решительнее ты будешь иметь сердце свое обращенным
к Богу и к Его святым, тем более будет сердце твое просвещаться, очищаться
и оживотворяться.
Хорошо иногда на молитве сказать несколько своих слов, дышащих горячей верой
и любовью к Богу. Да не все чужими словами беседовать с Богом, не все быть
детьми в вере и надежде, а надо показать и свой ум, ведь к чужим словам мы
как-то привыкаем и хладеем. И как приятен бывает Господу этот наш собственный
лепет, исходящий прямо от верующего и благодарного сердца!
Но для достижения дара истинной молитвы необходима христианская жизнь. Обыкновенный
порядок жизни не совсем благоприятен совершенству в молитве. Ибо тогда, когда
в ней надобно отрешаться