из них, как выходим мы. Как наконец то выходим мы. А теперь слушай меня, Сюзанна. Я хочу, чтобы слушала ты, и я хочу, чтобы ты загнала эту надоедливую суку Детту как можно глубже. И я хочу, чтобы ты не теряла времени, убеждая меня, что ее нет и в помине, потому что я вижу, как она танцует каммалу в твоих глазах.
На лице Сюзанны отразилось сначала удивление, потом обида, казалось, она начнет протестовать. Но она отвернулась, не сказав ни слова. Когда же вновь посмотрела на Роланда, более не чувствовала присутствия той, кого стрелок назвал «этой надоедливой сукой». И Роланд, похоже, не обнаружил присутствия Детты, потому что продолжил.
— Я думаю, скоро все будет выглядеть так, будто мы выходим из Плохих Земель, но ты должна постараться не доверять тому, что увидят твои глаза. Несколько домов, может, мощеные участки дороги не означают возвращения к цивилизации. И достаточно скоро мы подойдем к его замку, «Ле кас руа рюс». Алый король практически наверняка покинул его, но, возможно, оставил нам ловушку. Я хочу, чтобы ты смотрела и слушала. А если придется говорить, я хочу, чтобы ты предоставила это право мне.
— Что ты такого знаешь, чего не известно мне? — спросила она. — Что ты от меня скрываешь?
— Ничего, — ответил он, с редким для него горячностью. — Это всего лишь предчувствие, Сюзанна. Теперь мы близки к нашей цели, чтобы ни говорили нам эти часы. Но мой учитель, Ванни, бывало, говорил, что есть только одно правило без исключений: перед победой идет искушение. И чем величественнее победа, которую предстоит одержать, тем сильнее искушение, перед которым надо устоять.
Сюзанна задрожала всем телом, обхватила себя руками.
— Я хочу лишь одного — согреться. Если никто не предложит мне большую связку дров и теплый шерстяной комбинезон, попросив взамен забыть про Башню, полагаю, еще какое то время нам тревожиться не о чем.
Роланд вспомнил один из главных принципов Корта: «Никогда не говори о худшем вслух!» — но промолчал, во всяком случае, не стал высказываться на сей предмет. Осторожно убрал часы, поднялся, готовый продолжить путь.
Но Сюзанна задержала его еще на несколько мгновений.
— Мне снился другой, — о ком речь, она могла не пояснять. — Три ночи подряд, идущий по нашему следу. Ты думаешь, он действительно здесь?
— О, да, — кивнул Роланд. — И я думаю, что у него пустой живот.
— Голоден, Мордред голоден, — эти слова она тоже слышала во сне.
И по телу Сюзанны вновь пробежала дрожь.
7 Тропа, по которой они шли, расширилась, и во второй половине дня на ней стали появляться