Флоринда Доннер

Сон ведьмы (Часть 1)

неприятности, но это же не его забота. Он жаждал смерти собаки

Лебанесы с тех пор, как она покусала его. Это был последний шанс.

- Этого пса обучили для травли, - сказал Виктор Джулио. - каждый раз,

вырвавшись, он кусает кого-то. Он искусал меня несколько месяцев тому

назад. - старик оголил свою израненную ногу. - посмотри на шрам! - сердито

ворчал он, растирая лиловое узловатое место на своей икре. - Лебанеса даже

не побеспокоился отвести меня к доктору. Не знаю, кто из них бешеный,

собака или ее хозяин.

- Все равно ты не убьешь собаку, - настаивал Октавио. - этот пес не

уличный. У него есть владелец. - он умоляюще посмотрел на старика. - ты

только напросишься на неприятность.

- Кого это волнует? - воинственно огрызнулся Виктор Джулио. - я

ненавижу это животное, и у меня не будет другой возможности убить его. -

он бросил свой мешок на плечо. - пошли, идем же.

Октавио неохотно последовал за стариком. По узкому переулку они вышли

на окраину города и остановились перед большим зеленым домом.

- Собака должна быть за домом, - сказал Виктор Джулио. - посмотрим.

Они пошли вдоль кирпичной стены, окружавшей задний двор. Но собаки

здесь не было.

- Давай оставим это, - зашептал Октавио. - я уверен, что собака спит

внутри дома.

- Она должна выйти, - сказал Виктор Джулио и заколотил тростью по

стене.

Громкий лай расколол утреннюю тишину. Старик возбужденно подпрыгнул,

размахивая тростью в воздухе. - дай мне остатки мяса, - потребовал он.

Октавио снял веревку со своей груди и неохотно опустил стальной бак

на землю. Старик вытащил деревянными щипцами последние куски мяса и бросил

их через забор.

- Ты только послушай, как эта скотина глотает отраву, - весело болтал

Виктор Джулио. - эта злобная тварь так же голодна, как и остальные.

- Пойдем быстрее отсюда, - зашептал Октавио, закидывая бак на спину.

- Не спеши, - рассмеялся старик. Чувство восторга охватило его, когда

он нашел, на что встать.

- Идем, - настаивал Октавио. - нас могут заметить.

- Не смогут, - спокойно заверил Виктор Джулио, поднимаясь на шаткий

деревянный ящик, приставленный к стене. Встав на цыпочки, он рассматривал

беснующуюся собаку. Яростно лая и не жалея своего горла, животное

разбрызгивало пену и кровь, пытаясь вырваться на свободу. Вот уже ноги

перестали сгибаться. Пес свалился набок. Сильные судороги скрутили его

тело.

Виктор Джулио задрожал. - как он тяжело умирал, - шептал он, спрыгнув

с ящика. Он не чувствовал никакого удовольствия от того, что отравил

собаку Лебанесы. Все эти годы, уничтожая собак, он всегда избегал смотреть

на то, как они умирают. Он никогда не получал удовольствия, убивая

бродячих дворняжек города. Это была только его работа, единственно

доступная для него.

Смутный страх закрался в сердце Виктора Джулио. Он посмотрел на

пустынную дорогу внизу. Затем, подогнув большой палец на левой руке, он

положил между ним и запястьем свою трость. Держа руку вытянутой, он начал

вращать трость взад и вперед так быстро, что казалось, будто трость

подвесили в воздухе.

- Что это за фокус? - спросил Октавио, увлеченно наблюдая за ним.

- Это не фокус. Это искусство. Это единственное, что я делаю хорошо,

- печально пояснил Виктор Джулио. - по утрам и после обеда я развлекаю

маленьких детей на площади. Некоторые дети даже дружат со мной. - он

передал трость Октавио. - попробуй. Посмотрим, сможешь ли повторить это.

Виктор Джулио взахлеб хохотал над неуклюжими попытками Октавио

удержать трость так, как полагалось. - это требует долгих лет практики, -

сказал старик. - надо развивать свой большой палец, оттягивая его назад,

пока он не коснется запястья. И ты должен двигать рукой очень быстро,

чтобы трость не имела времени упасть на землю.

Октавио вернул ему трость. - давай лучше поймаем этих собак! -

воскликнул он, удивленный внезапным появлением утреннего зарева и

красочных пятен, возникших на восточном небе.

- Виктор Джулио, подожди меня, - закричал позади них ребенок.

Босая, с черными спутанными волосами, завязанными на затылке,

шестилетняя девочка быстро догоняла мужчин. - посмотри, какую игрушку

подарила мне тетя, - сказала она, позволив старику посмотреть на щенка,

отцом которого был только что отравленный Герман. - я назвала ее Бабочкой.