Флоринда Доннер

Сон ведьмы (Часть 1)

меня, когда я проходила мимо.

- Вы не могли бы сказать, где живет целитель Августин? - спросила я

одну из них.

- Конечно, могу, - ответила она, положив подбородок на руки,

сложенные на рукоятке метлы. Громким голосом - чтобы слышали любопытные

соседки - она направила меня к зеленому домику в конце улицы. - вот этот,

с большой антенной на крыше. Ты не ошибешься. - она снизила голос до

шепота и конфиденциально заверила меня, что Августин может вылечить что

угодно от бессонницы до змеиного укуса. Даже рак и проказа ему нипочем.

Его юные пациенты всегда уходят здоровыми.

Я постучала в парадную дверь дома Августина, но никто не отозвался.

- Заходи, не стесняйся, - крикнула маленькая девочка, выглядывая из

окна дома напротив. - Августин наверное не слышит. Он в задней части дома.

Последовав ее совету, я шагнула во внутреннее патио и побрела,

заглядывая в каждую комнату. Не считая гамаков, две первые комнаты были

совершенно пустыми. Следующая служила гостиной. Стены ее были украшены

календарями и журнальными вырезками. Перед огромным телевизором выстроился

ряд стульев и кушеток.

Дальше была кухня. За ней, через нишу, начиналась следующая комната,

где за большим столом сидел Августин. Когда я появилась, он галантно встал

и, улыбаясь, почесал свою голову. Другую руку он засунул в глубокий карман

поношенных штанов цвета хаки. Его белая рубашка была залатана, а манжеты

рукавов обтрепались от старости.

- Это мой рабочий кабинет! - гордо воскликнул он, обводя руками

пространство вокруг себя. - я всех встречаю здесь. И ко мне всегда можно.

Мои пациенты приходят через эту дверь. Она приносит им счастье.

Комната, хорошо проветренная и освещенная, имела два окна, которые

выходили на холмы. В воздухе стоял запах какого-то дезинфицирующего

средства. На стенах высились ряды неокрашенных полок. На них в

исключительной последовательности стояли разного размера фляги, бутылки,

банки и коробки, наполненные сухими корешками, корой, листьями и цветами.

Ярлыки на них были озаглавлены не только общепринятыми названиями, но и

содержали научную латинскую номенклатуру.

У открытого окна располагался стол с резными ножками. На нем

аккуратно выстроились бутылочки, чашки, пестики и книги. По краям стояла

пара весов. Кровать и огромное распятие, висевшее в углу, зажженные свечи

на треугольной подставке, подтверждали то, что я вошла в рабочую комнату

целителя, а не какого-нибудь старомодного аптекаря.

Сразу, без всяких разговоров, Августин принес из кухни еще один стул

и пригласил меня наблюдать за его работой. Он распахнул боковую дверь, на

которую указывал прежде. Там в смежной комнате уже сидели посетители - три

женщины и четверо детей.

Время пролетело незаметно. Он начинал лечение пациента с осмотра

банки с мочой ребенка, которую приносила мать каждого из них. Побуждая

каждую женщину рассказывать о симптомах болезни, Августин начинал 'читать

воды'. Запах, цвет, вид микробов или 'спиралек', как он предпочитал их

называть, и которых, по его утверждению, он видел невооруженным глазом,

все это тщательно взвешивалось перед окончательной постановкой диагноза.

Наиболее распространенными болезнями, которые он мог выявить при 'чтении

вод', были лихорадка, простуда, расстройство желудка, паразиты, астма,

сыпь, аллергия, анемия и даже корь и оспа.

В почтительном молчании каждая женщина ожидала от Августина призыва

помощи Христа, после чего он прописывал подходящее лекарство. Знакомый с

современной фармакопеей и верящий в нее, Августин в дополнение к

собственным отварам прописывал молоко магнезии, антибиотики, аспирин и

витамины, которые, однако, пересыпал и переливал в собственную тару. Как и

Мерседес Перальта, он не назначал платы за лечение, оставляя это на

усмотрение своих клиентов. Они платили столько, сколько могли себе

позволить.

Наш поздний обед из цыпленка и жареной свинины нам принесла женщина,

живущая по соседству. Но в этот момент в кухню вошел мужчина, неся на

руках небольшого подростка. Мальчик шести или семи лет порезал икру ноги,

играя на поле с мачете своего отца.

Спокойно и уверенно Августин положил ребенка на койку в своей рабочей

комнате и развязал пропитанную кровью повязку. Сначала он промыл глубокий

порез соком розмарина, затем перекисью водорода.