Мальца, растянувшегося у огня. Пес повернул голову и лизнул ее ладонь. Его серебристая шерсть была мягкой и теплой, а прозрачно голубые глаза смотрели так сочувственно, точно он впрямь понимал душевные терзания Магьер. Девушка поежилась, раздраженно отогнала прочь эту неуместную мысль.
– Как ты? – спросил, подойдя к ней, Лисил. Стянул с головы шарф, тряхнул длинными, почти белыми волосами и задумчиво почесал в затылке.
Дурацкий вопрос. Магьер и не подумала отвечать.
– Рано или поздно это должно было случиться, – продолжал он. – Тебе это до сегодняшнего дня и в голову не приходило, а я ждал чего то подобного. И ведь этим дело не кончится. Слухи все расходятся. Рано или поздно еще кто нибудь обратится к нам за помощью и предложит щедрую плату.
– Не нужны нам их деньги! – огрызнулась Магьер. Она лгала, и оба они знали это.
– Само собой, не нужны, – с притворной покладистостью согласился Лисил. – Только я ведь говорю сейчас не о нас с тобой. Ну да ты сама это знаешь. – Он присел на корточки перед Магьер, и они оказались лицом к лицу.
Янтарные миндалевидные глаза, не такие большие и раскосые, как у Лони, смотрели на нее из под густых светлых бровей – и Магьер захотелось отвести взгляд, но она справилась с собой. И все же так трудно было смотреть ему в глаза и не погружаться с головой в непрошеные воспоминания – пугающие и кровавые. Больше всего на свете Магьер хотела бы никогда не видеть ни боли на лице Лисила, ни новых шрамов на его теле. Помимо воли она глянула на его запястье – и тут же поспешно отвела глаза.
В уголках его тонкогубого рта неизменно таилась насмешливая улыбка, но лицо Лисила, вопреки ей, оставалось грустным, нет, скорей язвительно грустным.
– Лони, может, с нами и не церемонился, – продолжал Лисил, – но в его словах есть доля истины. Я сжег пакгауз, и… случись нам еще раз оказаться в той же беде, я бы не задумываясь сделал бы то же самое.
Магьер ничего не помнила о том, как бежали они из пещер под пакгаузом, как Лисил поджег пакгауз, чтоб уйти от погони. Впрочем, судя по тому, что она узнала позднее, он исполнил свое дело ревностно и основательно. Они тогда попытались захватить врасплох семейку вампиров в их подземном логове. Картины боя с Рашедом непрошено опалили жаром память Магьер. Она тогда целиком была во власти своей второй натуры, гнев и алчный неописуемый голод охватили ее, когда она сражалась в поединке с предводителем вампиров. Длинный меч Рашеда наискось чиркнул по ее горлу, и наступила тьма.
Магьер совершенно не помнила, как