Гюстав Лебон

Психология народов и масс (Часть 1)

поступки, часто совершенно противоречащие его личному характеру и

привычкам. Наблюдения же указывают, что индивид, пробью несколько времени среди

действующей толпы, под влиянием ли токов, исходящих от этой толпы, или

каких-либо других причин - неизвестно, приходит скоро в такое состояние, которое

очень напоминает состояние загипнотизированного субъекта. Такой субъект

вследствие парализованности своей сознательной мозговой жизни становится рабом

бессознательной деятельности своего спинного мозга, которой гипнотизер управляет

по своему произволу. Сознательная личность у загипнотизированного совершенно

исчезает, так же как воля и рассудок, и все чувства и мысли направляются волей

гипнотизера.

Таково же приблизительно положение индивида, составляющего частицу

одухотворенной толпы. Он уже не сознает своих поступков, и у него, как у

загипнотизированного, одни способности исчезают, другие же доходят до крайней

степени напряжения. Под влиянием внушения такой субъект будет совершать

известные действия с неудержимой стремительностью; в толпе же эта неудержимая

стремительность проявляется с еще большей силой, так как влияние внушения,

одинакового для всех, увеличивается путем взаимности. Люди, обладающие

достаточно сильной индивидуальностью, чтобы противиться внушению, в толпе

слишком малочисленны, и потому не в состоянии бороться с течением. Самое

большее, что они могут сделать, - это отвлечь толпу посредством какого-нибудь

нового внушения. Так, например, удачное слово, какой-нибудь образ, вызванный

кстати в воображении толпы, отвлекали ее иной раз от самых кровожадных

поступков.

Итак, исчезновение сознательной личности, преобладание личности бессознательной,

одинаковое направление чувств и идей, определяемое внушением, и стремление

превратить немедленно в действия внушенные идеи - вот главные черты,

характеризующие индивида в толпе. Он уже перестает быть самим собой и становится

автоматом, у которого своей воли не существует.

Таким образом, становясь частицей организованной толпы, человек спускается на

несколько ступеней ниже по лестнице цивилизации. В изолированном положении он,

быть может, был бы культурным человеком; в толпе - это варвар, т.е. существо

инстинктивное. У него обнаруживается склонность к произволу, буйству,

свирепости, но также и к энтузиазму и героизму, свойственным первобытному

человеку, сходство с которым еще более усиливается тем, что человек в толпе

чрезвычайно легко подчиняется словам и представлениям, не оказавшим бы на него в

изолированном положении никакого влияния, и совершает поступки, явно

противоречащие и его интересам, и его привычкам. Индивид в толпе - это песчинка

среди массы других песчинок, вздымаемых и уносимых ветром. Благодаря именно

этому свойству толпы, нам приходится иной раз наблюдать, что присяжные выносят

приговор, который каждый из них в отдельности никогда бы не произнес; мы видим,

что парламентские собрания соглашаются на такие мероприятия и законы, которые

осудил бы каждый из членов этого собрания в отдельности. Члены Конвента, взятые

отдельно, были просвещенными буржуа, имевшими мирные привычки. Но, соединившись

в толпу, они уже без всякого колебания принимали самые свирепые предложения и

отсылали на гильотину людей, совершенно невинных; в довершение они отказались от

своей неприкосновенности, вопреки своим собственным интересам, и сами себя

наказывали.

Но не одними только поступками индивид в толпе отличается от самого же себя в

изолированном положении. Прежде чем он потеряет всякую независимость, в его

идеях и чувствах должно произойти изменение, и притом настолько глубокое, что

оно может превратить скупого в расточительного, скептика - в верующего, честного

человека - в преступника, труса - в героя. Отречение от всех своих привилегий,

вотированное аристократией под влиянием энтузиазма в знаменитую ночь 4 августа

1789 года, никогда не было бы принято ни одним из ее членов в отдельности.

Из всего вышесказанного мы делаем вывод, что толпа в интеллектуальном отношении

всегда стоит ниже изолированного индивида, но с точки зрения чувств и поступков,

вызываемых этими чувствами, она может быть лучше или хуже его, смотря по

обстоятельствам. Все зависит от того, какому внушению повинуется толпа. Именно

это обстоятельство упускали совершенно из виду все писатели, изучавшие толпу

лишь с точки зрения ее преступности. Толпа часто бывает преступна - это правда,