Гюстав Лебон

Психология народов и масс (Часть 1)

Чтобы создать

в таком народе, как наш, и то еще в довольно слабой степени, ту общность чувств,

которая образует его душу, нужно было более десяти веков.

Этот период, очень длинный для наших летописей, в действительности довольно

короток. Если столь относительно ограниченный промежуток времени достаточен,

чтобы закрепить известные особенности, то это обусловливается тем, что

действующая в продолжение известного времени в одном направлении какая-нибудь

причина быстро производит очень большие результаты. Математики нам доказали, что

когда эта причина продолжает производить одно и то же следствие, то причины

растут в арифметической прогрессии (1, 2, 3, 4, 5...), а следствия - в

геометрической прогрессии (2, 4, 8, 16, 32...).

Причины суть логарифмы следствий. В известной задаче об удвоении хлебных зерен

на шахматной доске соответственный номер шахматной клетки есть логарифм числа

хлебных зерен. Точно так же для капитала, отданного на сложные проценты, закон

возрастания таков, что число лет есть логарифм возросшего капитала. Этими

соображениями объясняется тот факт, что большинство социальных явлений может

быть выражено быстро возрастающими геометрическими кривыми.

В другой работе мне пришлось доказать, что они могут выражаться аналитически

уравнением параболы или гиперболы.

Может быть самое важное дело французской революции было то, что она ускорила это

образование почти совершенным уничтожением мелких национальностей: пикардийцев,

фламандцев, бургундцев, гасконцев, бретонцев, провансальцев и т.д., между

которыми Франция была некогда раздроблена. Нужно, впрочем, чтобы объединение

было полное, и именно потому, что французы состоят из слишком различных рас и

имеют, следовательно, слишком различные идеи и чувства, они делаются жертвами

раздоров, каких не знают более однородные народы, например, англичане. У этих

последних англосакс, нормандец, древний бретонец, в конце концов слившись,

образовали очень однородный тип, поэтому и образ действия их одинаков. Благодаря

этому слиянию, они в конце концов прочно приобрели себе следующие три главных

основы народной души: общие чувства, общие интересы, общие верования. Когда

какая-нибудь нация достигла этого объединения, то устанавливается инстинктивное

согласие всех ее членов по всем крупным вопросам и серьезные разногласия не

могут возникать более в ее недрах.

Эта общность чувств, идей, верований и интересов, созданная медленными

наследственными накоплениями, придает психическому складу народа большое

сходство и большую прочность, обеспечивая ему в то же время громадную силу. Она

создала величие Рима в древности, превосходство англичан в наши дни. С того

времени, как она исчезает, народы распадаются. Роль Рима кончилась, когда он

перестал ею обладать.

Всегда в большей или меньшей степени существовало у всех народов и во все века

это сплетение наследственных чувств, идей, традиций и верований, образующее душу

какого-нибудь сообщества людей, но его прогрессивное расширение совершалось

крайне медленно. Ограниченная в начале пределами семьи и постепенно

распространявшаяся на деревню, город, провинцию, коллективная душа охватила

собой всех жителей страны только в сравнительно недавнее время. Только тогда

возникло понятие отечества в том смысле, как мы его ныне понимаем. Оно

становится возможным только тогда, когда образовалась национальная душа.

Греки никогда не поднимались выше понятия города, и их города всегда воевали

друг с другом, потому что они всегда были очень чужды друг другу.

Индия в продолжение 2000 лет не знала другой формы единения, кроме деревни, и

вот почему она в течение двух тысячелетий жила всегда под властью чужеземных

властителей, эфемерные монархии которых с такой же легкостью разрушались, как и

возникали.

Очень слабое, с точки зрения военного могущества, понятие города как

исключительного отечества, было, напротив, всегда очень сильно относительно

развития цивилизации. Менее обширная, чем душа отечества, душа города бывала

иногда более плодовита. Афины - в древности, Флоренция и Венеция - в средние

века показывают нам, какой степени цивилизации могут достигнуть небольшие

скопления людей.

Когда маленькие города или небольшие провинции живут долгое время

самостоятельной жизнью, они в конце концов приобретают такую устойчивую душу,

что слияние ее с душами соседних городов и провинций, стремящееся к образованию