Михаил Белов

Иисус Христос или путешествие одного сознания (гла

у вас отпроситься.

И я не готов.

- У меня тоже нет конспектов. И что теперь - пусть класс гуляет урок?

- Но ведь у меня по расписанию нет уроков, и я рассчитывал, что

не будет вообще.

Закончился разговор тем, что Елена Александровна оставила мне

учебник готовиться. Но я карандашом выделил из нужных параграфов необ-

ходимые для темы урока фрагменты и, оставив ей записку, с извинением

ушел домой, досадуя на собственную глупость.

Понятно, что подобные переживания рождали у меня желание узнать

точно у виновника моих болей, следствием чего последние являются. Но

спрашивать открыто было очевидной глупостью. Отрицательный ответ я по-

лучил бы в любом случае и единственное, чем я пользовался при встрече

с Павитриным, были многозначные намеки о том, что мне все известно.

Сидя как-то дома я, обдумывая свое поведение, заметил, что к Сла-

ве я отношусь также как, Павитрин относится ко мне, с некоторым обыва-

тельским страхом, а к Павитрину - так как ко мне относится Слава -

иронично по поводу этого обывательства. По отношению к Славе я прояв-

лял всю философию жизни Павитрина - примирения и недеяния. К Павитрину

- широту и свободолюбивость души Славы, а также деловитость. Как будто

мое существо разделено на две половины и только. По логике вещей долж-

на была быть и середина моего существа, находясь в которой я вел бы

себя как я. Но у меня и с Славой и с Павитриным было так много общих

черт, более того, общих чувств друг к другу, что собственно мое 'я'

терялось между ними. 'А как я себя веду по отношению к другим людям?'

- продолжал думать я. В момент общения я вел себя просто как я, не за-

думываясь над этим, как и любой нормальный человек. Иногда, правда, в

общении я пользовался манерами и излюбленными выражениями Славы и Ва-

дима, но эти случаи бывали не чаще, чем любой другой человек подражает

увиденной у кого-нибудь привычке, манере или же выражению.

Видения продолжали мне досаждать, но были случаи, которые заслу-

живают внимания.

К Лене Куропову на день рождения я пошел с Женей Тимошенко. Мы

сидели у Лени на кухне. Леня суетился у плиты. Женя открыл было рот,

но: 'Не надо готовить яичницу',- вдруг за него сказал я. Особенной нео-

жиданностью для меня это не было. Я чувствовал, что говорю его жела-

ние, но оно было и моим. Я чувствовал единую вибрацию, единое чувство.

Женя с изумлением посмотрел на меня. Он хотел задать суетящемуся Лене

дежурный вопрос, чтобы снять у Лени неудобство за наше ожидание, но

его опять опередил я. Леня ничего не замечал, так как был занят накры-

ванием стола. На Женю напал смех от его открытия. 'Смотри, как бы на

тебя не напал ужас',- несколько печально подумал я. Моя мысль была про-

роческой, что повеселило бы меня еще больше, если бы не переживание за

свое здоровье.

Другим интересным явлением был случай дальновидения, случившийся

со мной. Я стоял на крыльце кинотеатра и ждал девушку. Вдалеке от меня

шла группа людей. Внезапно я почувствовал, что могу очутиться за их

спинами, не сходя с места, и рассмотреть их детально. Или просто уви-

деть их как в хорошую подзорную трубу. Я это и сделал. Что я сделал, я

не знаю, так как просто осуществил желание. Внутри правого полушария

что-то сработало, и возникло чувство появления какой-то линзы между

вниманием (душой) и глазом -глазницей. Вполне возможно, что это была

какая-то полевая структура, благодаря которой я и увидел этих людей

рядом. Я мог и стоять на месте, и смотреть на них как в подзорную тру-

бу, и быть от них в непосредственной близости -буквально за их спина-

ми, разгляывая их и осознавать происходящее.

Однажды, приехав к Славе в Моховую Падь, где он сейчас жил, я

пригласил его в кино, перед которым по программе должен был быть кол-

лаж, составленный из фильмов с участием Цоя. Слава ехать для этого в

город не захотел, и, поговорив с ним обо всем, я поехал дальше - на

свой огород. На фильм пошел я один. Спустя два дня я сидел дома, когда

как-то самопроизвольно начав думать об этой моей поездке к Славе,

словно под воздействием какой-то силы по какому-то длинному коридору,

который, будучи то ли внутри моей головы, то ли каким-то образом на

самом деле, я вдруг оказался в его доме, где он тогда жил. Сначала пе-

ред этим как-то приподнявшись своим сознанием вверх своей головы или

глядя туда, что для меня было одним и тем же, я увидел прозрачную мас-