Михаил Белов

Иисус Христос или путешествие одного сознания (гла

жизни меня захватил. Конфеты я

доохранял за 2 тысячи, помог им провести все погрузо-разгрузочные ра-

боты за 5. Но при том, что физический труд, каким бы тяжелым он не

был, для меня он как бы отсутствовал, это для меня были деньги и дос-

таточно легкие, так как ночи дежурств для меня были романтикой. Сей-

час, на три месяца прервавшиеся отношения с Андреем, возобновились

опять. Теперь охранять и грузить надо было цемент. Это была работа.

Она резко подняла мою значимость и положение в группе, так как я орга-

низовал на нее практически всех наших парней, обеспечив их быстрыми

деньгами, а Андрея - устойчивыми и надежными кадрами. Когда цемент был

разгружен, нужно было его охранять. За ночь теперь набегало по 5 ты-

сяч. Помимо своих однокашников к работе я подключил Андрея Петраченко,

и он со своим Тарзаном - лаем за несколько ночей подменяв меня, зара-

ботал себе на необходимую одежду.

Но если все, переживавшиеся мной явления можно было отнести в

разряд галлюцинаций, то один раз я был смущен очень сильно невозмож-

ностью это сделать. Этой ночью я охранял цемент на базе завода, куда

его выгрузила фирма Андрея. Горел костер. Я, глядя в него, вспоминал

рыбалку. Иногда вставал, крутил нун-чаками, тренировался через силу и,

походив, садился опять к костру. Тренироваться не хотелось, как будто

моя плоть была под постоянным подавлением. Несмотря на столько лет

тренировок я не чувствовал себя сильным, а в душе ощущал себя ребен-

ком. Это же непонятное, творящееся со мной постоянно, окончательно

подрывало мою веру в себя. Было часов одиннадцать вечера. Встав один

раз я подошел к бетонным плитам, штабелем лежащим рядом с моим кост-

ром, и стал отрабатывать на них удары ногами. Вдруг опять нечто оста-

новило меня. Я замер и начал смотреть на происходящее. Я начал чувс-

твовать нечто вроде вливания в меня какой-то сущности. И не какой-то,

а вполне конктретной. Прозрачное поле вдруг начало наполняя меня с го-

ловы занимать верхнюю часть моего туловища. Оно сначало стало запол-

нять только меня, но вскоре из-за нехватки объема моего тела оно стало

заполнять и окружающее его пространство, словно освобождая из него для

себя место. В течение нескольких мгновений я очутился внутри довольно

плотной полевой сферы, которая создавала мне чувство духовной полноты

и некоторой комфортности, если бы не знать, что это удовольствие скоро

закончится. Теперь я с моим новым, одевшимся на меня полем занимал

метров 10 в диаметре. Это было совершенно новое, другое чувство себя.

У меня был другой взгляд на вещи, да и сами вещи казались иными. От

моего самосожаления и усталости от переживаний не оставалось и следа.

Это был здоровый и свежий взгляд на реальность. Казалось, будто в меня

втекла сущность Павитрина или точнее оделась, чтобы послушать мои мыс-

ли. Я на своей голове словно чувствовал его голову. Правда не физичес-

кую, а в виде чувства. Вокруг словно стало светлее, будто ночь отсту-

пила на периферию моего нового существа. Около минуты я постоял, глядя

на свой изменившийся взгляд, самоощущение, поле, которое до этого не

было таким сконцентрированным, до этого я вообще его не видел, а толь-

ко знал о его существовании. После этого эта сущность, надевшаяся на

меня сверху, снялась, сняв с меня свой покров, и я остался прежним в

окружении зимней ночи. Как отнестись к этому, я не знал. Как я мог

что-то кому-то доказать. 'Опять приходил Павитрин,' - констатировал я

факт.

Мои доходы росли так быстро, что вскоре, смотря по телевизору

объявления, увидел, что спокойно могу купить на Сахалин и обратно би-

лет на самолет и обернуться за неделю до весенней сессии. Сходив по

указанному адресу за билетом, я так и сделал. Незадолго до поездки мне

приснился сон, в котором без зрительных образов, а на каком-то поня-

тийном уровне Павитрин пытался поработить мою душу. Моя душа, так же

как и его, выглядела точкой, только моя была желтой, а его - черной.

За его душой тянулось нечто, похожее на покрывало, чем он пытался меня

накрыть. Этот сон вошел в мою память в статус видений, точкой отсчета

или фактом, ответа на которые я не знал и которые оставались в моей

голове, как факт чего-то происходящего со мной, что несло дополнитель-

ную тревогу. Если те осенние сны, какими бы они жуткими не были, оста-

лись у меня в категории снов, т. к. я понял образность той информации,