так и стоял на четвереньках, завороженно глядя на розу, пока вдруг не сообразил, что может стоять так до самого вечера (если вообще не всю жизнь) и все равно не приблизиться ни на йоту к разгадке тайны, в ней заключенной. В какой то миг он увидел ее настоящую, как и все остальное на этой заброшенной и замусоренной площадке — увидел ее без маски, в миг великого откровения, когда снимаются все покровы. Ему очень хотелось увидеть ее такой снова, но только желания было мало.
Пора возвращаться домой.
Только теперь Джейк увидел, что те две книги, которые он купил утром в «Манхэттенском ресторане для ума», валяются тут же рядом. Он поднял их с земли. И тут из «Чарли Чу Чу» выпал какой то серебристый предмет и упал на траву. Джейк нагнулся, стараясь не особенно напрягать больную ногу, чтобы поднять его. Хор голосов снова как будто стал громче, но лишь на мгновение, а потом опять замер на самом пороге слышимости.
— Значит, и это тоже было взаправду, — пробормотал Джейк себе под нос, провел большим пальцем по тупым зарубкам на ключе: по трем бесхитростным V образным впадинкам и завитку в форме «s» на конце, — и, затолкав ключ поглубже в передний брючный карман, опять захромал к забору.
Он уже было собрался перелезать на ту сторону, как вдруг его озарила ужасная мысль.
Роза! А вдруг кто то сюда забредет и сорвет ее?
Он так испугался, что даже невольно издал тихий стон. Повернувшись, он сразу увидел ее, хотя теперь розу накрыла тень от ближайшего здания… бледно розовый цветок в полумраке, ранимый, прекрасный и одинокий.
Нельзя ее так бросать… одну… мне надо остаться, чтобы ее охранять!
Но тут в сознании его прозвучал голос, голос того человека, с которым он повстречался когда то в пустыне, на заброшенной станции, в той, другой, странной жизни: Никто не сорвет ее и не растопчет. Никто. Ни один хулиган. Потому что тупые его глаза просто не вынесут вида ее красоты. Ей ничего не грозит. Она способна сама себя защитить от таких напастей.
Джейк испытал неподдельное облегчение.
А можно мне снова прийти сюда и посмотреть на нее? спросил он у этого голоса призрака. Когда мне будет плохо, или если вернуться те голоса и снова станут меня донимать? Можно мне будет прийти сюда и посмотреть на нее, чтобы немного утешить себя?
На этот раз голос ему не ответил. Джейк весь внутренне замер, прислушиваясь, но ничего не услышал. Засунув «Чарли Чу Чу» и «Загадки» за пояс брюк — которые, как он теперь рассмотрел, были все в грязи и в репьях, — он схватился за край забора, подтянулся на руках