Стивен Кинг

Бесплодные земли Темная Башня – 3

в ответ промолчала.

Эдди изучал половинку змею у себя в руках. В отличие от медведя она представляла собою конструкцию, целиком искуственную — существо, скроенное из металла, электронных цепей и ярдов (если не миль) проводов, тоненьких как паутинка. Однако, Эдди сумел разглядеть струпья ржавчины на нержавеющей стали. Причем, не только на внешних сегментах, но и внутри. Было еще какое то влажное пятно. Либо вытекло масло, либо вода просачилась снаружи. кое где эта влага разъела проводку, а на крошечных платах размером с ноготь большого пальца зеленела какая то гадость, похожая с виду на мох.

Эдди перевернул половинку змеи пузом вверх. На стальной пластинке ясно читалось имя производителя: North Central Рositronics, Ltd. Стоял так же серийный номер, но имени не было. Может быть, слишком оно незначительное устройство, чтобы давать ему имя, решил он про себя. Простой ротационный щуп, предназначенный для постановки старикану медведю разовой очистительной клизмы, или для удовлетворения либидо, или еще для чего нибудь в равной степени гадкого.

Отшвырнув змею, Эдди вытер руки о штаны.

Роланд поднял с земли устройство, смахивающее на игрушечный трактор. Дернул за гусеницу. Та с легкостью оторвалась, обдав ботинки стрелка облачком ржавой пыли.

— Все в этом мире либо тихо издыхает, либо разваливается на части, — произнес он безо всякого выражения, отбрасывая «трактор» прочь. — А силы, которыми держится этот мир — и не только в пространстве, но и во времени и размере — тоже исчерпывают себя. Об этом мы знали еще детьми, но мы и представить себе не могли, каким оно будет, время конца. Да и откуда нам было знать? И вот я живу в это время… в эпоху заката… и мне кажется, что закат наступает не только для нашего мира. И для вашего тоже, Сюзанна и Эдди. И, быть может, для миллиарда еще миров. Лучи теряют первоначальную свою мощь. Не знаю, причина ли это или просто очередной симптом, но я знаю, что это так. Идите сюда! Ближе! Прислушайтесь!

Когда Эдди приблизился к металлическому кубу в косую черную с желтым полоску, на него вдруг нахлынули воспоминания, яркие и неприятные — в первый раз за долгие годы он вспомнил про ветхое старое здание в Дач Хилле, в миле примерно от микрорайона, где они с Генри родились и выросли. Обветшалое это строение, которое местные ребятишки называли «Большой особняк», стояло посреди пустыря, заросшего сорной травою, который когда то, наверное, был ухоженной лужайкой, на Райнхолд Стрит. И не было в округе ни одного мальчишки, который не знал бы истории о